"Империя потребителей" Эдуардо Галеано
Взрыв потребления в современном мире делает больше шума, чем все войны и создает больше шума, чем все карнавалы. Как гласит старая турецкая пословица, "кто пьет на счету, получает в два раза пьянее". Торжества выбить и затемнить видение; это великое всеобщее пьянство, кажется, не имеет границ во времени и пространстве.
Но культура потребления причин много, как барабан, потому что он пуст; и в час истины, когда fracas прекращается, партия заканчивается, пьяный просыпается, в одиночку, в сопровождении его тени и сломанной посуды он должен платить. Развитие спроса возвращается к границам, навязанным ему той же системой, которая его генерирует. Система нуждается во все более открытых и крупных рынках, так как легкие нуждаются в воздухе, и в то же время необходимо, чтобы они были по цене пола, как и цены на сырье и рабочую силу. Система говорит для всех, она дает к всем своим императивным заказам потребления, она распространяет среди каждого покупая лихорадку; но, ничего не делать: почти для всех, это приключение начинается и заканчивается на экране телевизора. Большинство, которые идут в долг, чтобы получить вещи, в конечном итоге, имеющих только долги, чтобы оплатить долги, которые генерируют новые долги, и в конечном итоге потребления иллюзий, что иногда материализуется, совершая преступление.Право на расточительство, привилегия некоторых, является свободой всех. Скажи мне, сколько ты много разыснешь, и я скажу тебе, сколько ты стоишь. Эта цивилизация не позволяет цветам, курам или людям спать. В теплицах цветы подвергаются непрерывному освещению, так что они растут быстрее. На яичных фабриках куры также запрещены в ночное время. И люди обречены на бессонницу, покупая беспокойство и беспокойство платить. Этот образ жизни не очень хорош для людей, но очень хорошо для фармацевтической промышленности. Соединенные Штаты потребляют половину обезболивающих, анксиолитики и других химических препаратов, продаваемых на законных основаниях во всем мире, и более половины запрещенных препаратов, продаваемых нелегально, что не является ничем, учитывая, что Соединенные Штаты составляют всего пять процентов населения мира.
« Несчастные те, кто живет, сравнивая себя "сожалеет о женщине в районе Буцео Монтевидео. Боль не быть, как танго когда-то пел, уступила стыд не имея. Бедняга - бедный человек. "Когда у вас нет ничего, вы думаете, что вы ничего не стоит",говорит мальчик в районе города Фиорито Буэнос-Айреса. А другой изобилует, в доминиканском городе Сан-Франциско де Макорус: "Мои братья работают на бренды. Они живут, покупая этикетки, и живут капает, чтобы оплатить сроки ".
Невидимое насилие на рынке: Разнообразие является врагом прибыльности, и единообразие диктует. В гигантских масштабах массовое производство повсеместно вводит свои правила обязательного потребления. Эта диктатура обязательного единообразия является более разрушительной, чем любая однопартийная диктатура: она навязывает во всем мире образ жизни, который воспроизводит людей как ксерокопии образцового потребителя.
Образцовым потребителем является тихий человек. Эта цивилизация, которая путает количество с качеством, путает ожирение с хорошим питанием. По данным научного журнала The Lancet,за последнее десятилетие "тяжелое ожирение" увеличилось почти на 30% среди молодого населения наиболее развитых стран. Для североамериканских детей, ожирение увеличилось на 40% в последние 16 лет, согласно недавнему обзору Университета Колорадо Центр медицинских наук. Страна, которая изобрела продукты питания и легкиенапитки, диетические продукты питания и жирныепродукты, имеет наибольшее количество оптовых в мире. Примерный потребитель только выходит из машины на работу и смотреть телевизор. Сидя перед маленьким экраном, он проводит четыре часа в день, пожирая пластиковую пищу.
Мусор, замаскированный под еду, торжествует: эта индустрия покоряет дворцы мира и сводит в клочья традиции местной кухни. Обычаи хорошей пищи, которые приходят издалека, имеют, в некоторых странах, тысячи лет утонченности и разнообразия, и это коллективное наследие, которое в некотором роде на кухнях всех, а не только на столе богатых. Эти традиции, эти признаки культурной самобытности, эти праздники жизни, раздавлены, молниеносно, введением химических и уникальных знаний: глобализация гамбургера, диктатура фаст-фуда. Пластикизация продуктов питания в глобальном масштабе, работа McDonald's, Burger King и других фабрик, нарушает в своем успехе право на самоопределение приготовления: священное право, потому что во рту душа имеет одну из своих дверей.
98 Чемпионат мира по футболу подтвердил нам, среди прочего, что карта MasterCard тонизирует мышцы, что Coca-Cola предлагает вечную молодость и что меню McDonald's не может отсутствовать в животе хорошего спортсмена. Огромная армия McDonald's бросает гамбургеры в рот детям и взрослым во всем мире. Двойная дуга этого M служила стандарт-ER во время недавнего завоевания стран Восточной Европы. Очереди перед московским Макдональдсом, открытые в 1990 году с большой помпой, символизировали победу Запада с таким же красноречием, как и падение Берлинской стены.
Знак времени: эта компания, которая воплощает в себе достоинства свободного мира, лишает своих сотрудников свободы вступать в любой союз. McDonald's нарушает, таким образом, юридически закрепленное право во многих странах, где оно присутствует. В 1997 году несколько сотрудников, членов того, что компания называет Macfamille, пытались объединиться в ресторане в Монреале, Канада: ресторан закрыт. Но в 1998 году другие сотрудники McDonald's,в маленьком городке недалеко от Ванкувера, получили это завоевание, достойное Книги Гиннеса.
Потребляющие массы получают заказы на универсальном языке: реклама получала то, что хотела эсперанто, а не могла. Любой человек понимает, в любом месте, сообщения, которые телевизор передает. За последнюю четверть века расходы на рекламу во всем мире удвоились. Благодаря им, бедные дети принимают все больше и больше Coca-Cola и все меньше и меньше молока, и свободное время становится обязательным временем потребления. Свободное время, время заключенного: очень бедные жилища не имеют кровати, но имеют TELEVISION, и телевизор имеет слово. Купленный в кредит, этот зверь доказывает демократическое призвание прогресса: он никого не слушает, а говорит за всех. Бедные и богатые знают, таким образом, достоинства последних моделей автомобилей, а бедные и богатые знают выгодные процентные ставки, которые предлагает тот или иной банк.
Специалисты знают, как превратить товары в магические наборы, против одиночества. Вещи имеют человеческие атрибуты: кормить, сопровождать, понимать, помочь, духи целует вас и автомобиль друг, который никогда не терпит неудачу. Культура потребления сделала одиночество самым прибыльным из рынков. Отверстия души заполняются, набивая их вещами или мечтая об этом. И вещи не могут просто обнять: они также могут быть символами социального восхождения, безопасными поведениями для пересечения обычаев классового общества, ключами, которые открывают запретные двери. Чем более эксклюзивными они являются, тем лучше: вещи выбирают вас и спасают вас от популярной анонимности. Реклама не информирует продукт, который она продает, или редко делает. Это наименее важная вещь! Его основная функция заключается в том, чтобы компенсировать разочарования и кормить иллюзии: кто вы хотите превратить себя в, покупая это после бритья?
Криминолог Энтони Платт (Anthony Platt) отметил, что уличная преступность является не только результатом крайней нищеты. Это также плод индивидуалистической этики. Социальная одержимость успехом, говорит Платт, решительно влияет на незаконное присвоение вещей. Я всегда слышал, что деньги не делают счастье; но у каждого бедного зрителя есть много оснований полагать, что деньги производят нечто подобное, что разница является предметом специалистов.
По словам историка Эрика Хобсбаума, XX век положил конец 7000 годам человеческой жизни, сосредоточенной на сельском хозяйстве с тех пор, как в конце палеолита появились первые культуры. Население мира урбанизировано, крестьяне становятся городскими жителями. В Латинской Америке у нас есть земля без кого-либо и огромные городские муравейники: крупнейшие города в мире, и самые несправедливые. Изгнанные современным экспортным сельским хозяйством и эрозией своих земель, крестьяне вторглись в пригороды. Они верят, что Бог везде, но по опыту они знают, что он заботится о больших городах. Города обещают работу, процветание, будущее для детей. В полях, те, кто ждет смотреть жизнь проходят, и умирают зевая; в городах, жизнь приходит и зовет. Втиснулся в трущобах, первое, что новички обнаруживают, что работа не хватает, и Есть дополнительные оружия, ничего не бесплатно и самые дорогие предметы роскоши воздуха и тишины.
В то время как 14-го века родился, доминиканский брат Джордано да Ривалто похвалил города во Флоренции. По его словам, города растут, "потому что люди хотят объединиться". Присоединяйтесь друг к другу, найдите друг друга. Теперь: кто с кем? Соответствует ли надежда реальности? Является ли желание с миром? И люди, они с людьми? Если человеческие отношения были сведены к отношениям между вещами: сколько людей с вещами?
Весь мир, как правило, становится большим экраном телевизора, где вещи смотрят, но не трогают друг друга. Товары, предлагаемые вторгнуться и приватизировать общественные места. Автобусные и железнодорожные станции, которые до недавнего времени были местами для встреч людей, теперь становятся коммерческими выставочными пространствами.
Торговый центр,или торговый центр,витрина всех витрин, навязывает свое инвазивное присутствие. Толпы людей отправляются в паломничество к этому главному храму потребления. Большинство преданных восторженно созерцают то, за что их карманы не могут платить, в то время как покупательское меньшинство подчиняется бомбардировке непрекращающегося и изнурительного предложения. Толпа, которая идет вверх и вниз по эскалаторам, путешествует по миру: модели, одетые как в Милане или Париже, и машины звучат как в Чикаго, и чтобы увидеть и услышать, вам не придется платить вход. Туристы из интерьера или городов, которые еще не заслужили этих благословений современного счастья, позируют для фото, у подножия самых известных международных брендов, как и раньше, они позировали у подножия статуи личности на площади. Беатрис Солано отметила, что жители пригородных кварталов ходят в центр,в торговый центр,как и раньше, они отправились в центр. Традиционная прогулка в выходные дни в центре города, как правило, заменяется экскурсиями для этих городских центров. Вымытые и гладить и стиле, одетые в воскресную одежду, посетители приходят на вечеринку, где они не приглашены, но они могут быть зрителями. Целые семьи совершают путешествие в космической капсуле, которая путешествует по миру потребления, где эстетика рынка нарисовала умопомрачительный пейзаж моделей, брендов и этикеток.
Культура потребления, культура эфемерной, обрекает все на устаревание средств массовой информации. Все меняется в головокружительном темпе моды, ставя на службу необходимость продавать. Вещи возраста в мгновение ока, чтобы быть заменены другими вещами с мимолетной жизни. Сегодня остается только неуверенность; элементы, сделанные не в последний раз, кажутся столь же нестабильными, как капитал, который финансирует их, и работа, которая их генерирует. Деньги летают со скоростью света: вчера он был там, сегодня он здесь, завтра кто знает, и каждый работник является мощным безработным. Парадоксально, но торговые центры,царства мимолетности, предлагают самую успешную иллюзию безопасности. Они сопротивляются вне времени, без возраста и без корня, без ночи и без дня и без памяти, и существуют вне космоса, за турбулентностью опасной реальности мира.
Владельцы мира используют мир как одноразовый: как товар с эфемерной жизнью, которая заканчивается как будто едва родившимся, образы, которые бросает пулемет телевидения, и моды и идолы, которые реклама запускает, без перемирия, на рынок. Но в какой еще мир мы пойдем? Обязаны ли мы верить сказке о том, что Бог продал планету нескольким компаниям, потому что, находясь в плохом настроении, он решил приватизировать вселенную? Общество потребления является ловушкой для ловли и придираться. Те, кто контроллер, делать вид, игнорировать его, но любой, кто имеет глаза в лицо можно увидеть, что большинство людей потребляют мало, мало или почти ничего обязательно, чтобы гарантировать существование того, что мало природы мы оставили. Социальная несправедливость не является ошибкой, которую необходимо исправить, и не является недостатком, который необходимо преодолеть: это насущная необходимость. Нет природы, способной накормить торговый центр размером с планету.
«Капитализму приходит конец»: Джереми Рифкин о новой экономике, которая позволит человечеству выжить
В своей новой книге «Общество нулевых предельных издержек» Джереми Рифкин — экономист, социальный философ и писатель — предрекает конец эры капиталистических отношений и начало третьей промышленной революции. Согласно этой теории, благодаря развитию новых способов производства понятие добавленной стоимости исчезнет, а новая экономика разовьется за счет сотрудничества, обмена благами, использования возобновляемых источников энергии и равного и свободного для всех доступа в интернет. T&P публикуют конспект выступления Джереми Рифкина, в котором ученый рассказал о неизбежности падения мирового ВВП, о роли эмпатии в грядущей экономической модели и о том, почему он не верит в успех компаний наподобие Uber.
Во всех странах мира сейчас замедляется рост ВВП. Это происходит потому, что ВВП измеряет производительность труда, а она неуклонно падает. Вообще, этот показатель был придуман при Рузвельте в 1930-е годы, но для современной экономики он уже малорелевантен, так как плюсует к росту и выброс углекислого газа в атмосферу, и свалку токсичного мусора, и прочие подобные явления, о прогрессе на самом деле не свидетельствующие. Экономика, основанная на социальных принципах, должна принимать во внимание не формальные объемы производства, а влияние производства на здоровье, экологию, образование и качество жизни в целом.
Джереми Рифкин, автор бестселлеров «Эпоха доступа», «Европейская мечта», «Водородная экономика», «Век биотеха», «Конец работы», «Третья промышленная революция». В разное время был советником и консультантом президента Франции Николя Саркози, канцлера Германии Ангелы Меркель, премьер-министра Испании Хосе Луиса Сапатеро и других крупных политиков.Со временем все больше и больше людей будут вовлечены в производство с нулевыми предельными издержками и будут делиться с окружающими плодами своего труда — экономика при этом будет развиваться, но приросту ВВП в долгосрочной перспективе это способствовать не будет. В краткосрочной и среднесрочной, впрочем, рост будет достаточно явным — хотя бы потому, что потребуется перестраивать всю индустрию и создавать для этого миллионы новых рабочих мест. В Германии переход на 10% возобновляемой энергии создает 4 миллиона новых рабочих мест. Представьте себе, что каждый жилой в дом в России надо оснастить генераторами солнечной энергии: сколько же рук потребуется для выполнения этого задания. Зато потом, когда энергосберегающие технологии начнут обеспечивать производства практически бесплатной энергией, издержки предприятий существенно сократятся.
Переход на новые технологии всегда сопровождается колоссальным объемом работ по прокладке кабелей, транспортировке оборудования, погрузке и разгрузке и так далее — даже если часть этих заданий будут выполнять роботы, людям их все равно надо программировать и контролировать. У многих моих слушателей возникает вопрос: но чем же будут занимать себя люди, когда роботы научатся выполнять большую часть их работ?
«Не волнуйтесь: мы, люди, очень сложно устроены, и нас всецело увлечет культурная и интеллектуальная деятельность»
Когда-нибудь внуки сегодняшней молодежи спросят, кем работали их бабушки и дедушки. Им ответят: «Ваш дедушка был водителем грузовика и восемь часов в день ездил по одной и той же улице туда и обратно. Ваша бабушка работала на фабрике и восемь часов в день укладывала готовую продукцию в полиэтиленовые пакеты». Внуки ужаснутся, потому что такая трата времени будет для них попросту непонятной.
Джереми Рифкин впервые выступил в Москве 26 октября 2015 года в рамках форума «Открытые инновации» при поддержке «Теорий и практик». Лекцию «Как устроено общество нулевых издержек: на чем мы будем зарабатывать?» модерировал экономист и член программной дирекции форума «Открытые инновации 2015» Василий Аузан.За последние два века мы с вами пережили две индустриальные революции. Расплачиваться за них приходится сменой климата, причем ужасающей. Когда температура воздуха на планете поднимается на один градус, в атмосферу всасывается на 7% больше осадков, результатом чего становятся экстремальные снегопады, феноменальные весенние наводнения и многочисленные стихийные бедствия. В Каролине недавно прошел шторм, какие раньше бывали раз в тысячу лет, а сейчас это уже норма. Прошлым летом мы с женой поехали на отдых в Британскую Колумбию и были вынуждены покинуть отель через 24 часа из-за задымления: миллионы акров леса горели из-за катастрофической засухи. Буквально только что Филиппины поразил самый мощный в истории тайфун, движущийся на скорости 300 км/ч. Как вам такие последствия индустриального развития? Более того, изменения климата каждый раз приводят к вымиранию множества видов живых организмов. Сейчас на наших глазах происходит шестое вымирание, до этого их было всего пять за 450 миллионов лет. Каждый раз на восстановление биоразнообразия уходит 10 (вдумайтесь в это!) миллионов лет. 99,5% видов живых организмов, когда-либо существовавших на этой планете, пришли и ушли. Нет оснований полагать, что человечество в этом плане обладает какими-то привилегиями. Отсюда наш интерес к космосу: мы ищем на других планетах прежде всего воду. Если ее нет, мы делаем вывод, что объект непригоден для жизни, и возвращаемся на Землю.
Переход к очередной промышленной революции характеризуется сменой в первую очередь коммуникационных и транспортных технологий, а также появлением новых источников энергии. В июле 2008 года мы с вами застали пик второй промышленной революции, начавшейся еще во времена всеобщей электрификации в США. Цена нефти достигла 147 долларов за баррель, и экономика перегрелась: раньше вместе с ценой на нефть росли и остальные цены, а тут они начали замедляться и заметно отставать от нефти.
Когда Ангела Меркель стала канцлером Германии, она попросила меня приехать в Берлин. При встрече я объяснил ей, что старой экономической модели скоро придет конец, и привел ей такой пример: когда хищник гонится за жертвой, догоняет и пожирает ее, какова при этом эффективность его энергозатрат? Всего лишь 10%. Меркель по образованию физик, и она в полной мере прониклась этой информацией. В 1999 году в экономике США отдача от вложений энергии была 13%, в Японии — 20%, и с тех пор эти показатели не выросли. Любая другая страна, прошедшая вторую промышленную революцию, при достижении этих показателей подходит к своему пределу и не может превзойти его.
«Я рассказал канцлеру, что инновации должны создаваться только на новой платформе, иначе не будет толку ни от каких реформ»
Классическая экономическая теория со своей знаменитой «невидимой рукой рынка» имеет мало общего с реальностью. С момента Большого взрыва во Вселенной поддерживается одно и то же количество энергии, но она меняет свою форму: от концентрированной до растворенной, от теплой к холодной и так далее. По этому признаку выделяют три вида систем: открытые, которые обмениваются с внешним миром материей и энергией; закрытые, которые обмениваются только энергией, но не материей; и наконец, изолированные, которые не обмениваются ни тем, ни другим. Земля по отношению к Солнцу является закрытой системой — мы обмениваемся только энергией. Понимание базовых физических процессов существенно упрощает понимание закономерностей экономических.
Третья промышленная революция будет осуществляться по принципиально иной модели, нежели первая и вторая. Перемены будут не спускаться сверху правительством, а распространяться на горизонтальном уровне, будучи понятными и прозрачными для всех. Чтобы было проще уяснить, как это возможно, приведу такой пример. Я только что вернулся из Кореи, где музыкант Psy за два месяца привлек миллиард пользователей на сайт благодаря своему хиту Gangnam Style. Точно так же, как диджитал-сообщество самоорганизовалось, чтобы послушать эту песню, так же поколение может собраться и сказать: «Мы хотим, чтобы распределение благ в обществе было прозрачным».
«На данный момент в руках 80 богатейших людей в мире сосредоточено столько же ресурсов, сколько имеют 50% беднейшего населения — это стыдно и ужасно!»
Глядя на новые компании, в успех таких предприятий, как Uber, я, честно говоря, не верю. В основу создатели сервиса заложили, казалось бы, инновационный принцип, при котором люди делятся машинами, но на базе этого принципа они построили классическую огромную капиталистическую компанию, которую вряд ли ждет большое будущее. Водителям стоит задуматься: зачем им отдавать свои доходы капиталистической компании, если они могут объединиться в кооператив на демократических началах, взять кредит в банке, запустить собственную систему GPS и оставлять честно заработанные деньги себе? В то же время мы наблюдаем, как многие проекты, родившиеся в капиталистической среде, постепенно превращаются в общественно значимые явления — например, Facebook или Google. Подобные компании могут и должны оставаться частными, но мы должны иметь возможность регулировать их деятельность.
Лидерами третьей промышленной революции, несомненно, станут развивающиеся страны. По сути, это предвидел еще Ганди, провозглашая лозунг «Не массовое производство, а производство руками масс»: у него на тот момент уже была идея, но не было соответствующей технологии. На самом деле, развивающиеся страны имеют большое преимущество перед развитыми, которое заключается, как ни странно, в отсутствии у них инфраструктуры. Строить с нуля новую инфраструктуру всегда легче, чем реформировать старую. Могу подтвердить это на собственном примере: мы с женой завязли в бесконечном ремонте нашего старого дома, в котором живем уже 25 лет, а ведь могли бы просто переехать в новый, отделанный за шесть месяцев, и жить припеваючи. Но вернемся обратно к общемировым проблемам. Мобильные телефоны сейчас есть у всех: благо в Китае их производят огромными партиями и продают по цене 25 долларов за штуку. Представьте, что вы живете в Индии и на вашей хижине установлена солнечная батарея, которая предоставляет энергию для зарядки вашего смартфона. За аренду батареи вы должны платить один доллар, и платеж можно осуществить через тот же смартфон. Подключите к системе 200 хижин, и получится уже целый поселок, у жителей которого при самых минимальных затратах есть доступ к интернету и энергосберегающим технологиям. Разве это не прекрасно? То же самое случится и в Африке, где инфраструктуру придется строить с нуля.
Ваше поколение, вероятно, не читало Адама Смита. Он писал, что каждый индивид должен быть полностью самодостаточен и сконцентрирован только на собственных потребностях, а не на запросах общества. Эта идея была актуальной для своей эпохи, да что там говорить, даже для моего поколения. Нас учили владеть собственностью, быть предельно независимыми и высоко чтить автономность. Для нас понятие свободы было синонимично эксклюзивности, а для нынешней молодежи, наоборот, с инклюзивностью, с вовлеченностью в деятельность сообщества. По-другому и быть не может в мире, где инновации находятся в свободном доступе и распространяются бесплатно. Так же существенно изменилось и восприятие власти, силы: для моего поколения было несомненным присутствие некой пирамиды власти, а для нынешнего вся сила и влияние заключается в обширной сети контактов. В качестве живого примера могу привести сайт, на котором пользователи могут выбрать детские игрушки, изначальные обладатели которых уже выросли из этого возраста. Сравните между собой две ситуации. В первой девочке двух с половиной лет от роду говорят: «Вот тебе новая игрушка. Она принадлежит тебе, а не твоему брату и не твоей сестре. Ты должна заботиться о ней и не спускать с нее глаз». Во второй ситуации девочка слышит такое: «Вот тебе новая игрушка. До тебя с ней уже играла другая девочка, и ей было так хорошо и весело!» Чувствуете разницу?
За счет естественной предрасположенности делиться благами люди научились задолго до того, как появились сами идеи нулевых предельных издержек или социализма. Коммуны, то есть самоуправляемые демократические организации, на протяжении тысяч лет существуют в горах Австрии и Швейцарии в форме общин, в Израиле есть кибуц. Там налажена оптимальная для всех участников схема распределения ресурсов, разработана система санкций для тех, кто не соблюдает общепринятые правила, — модель работает давным-давно, но мы о ней мало знаем. Историки в своих работах рассказывают в основном о войнах, геноцидах и прочих ужасных событиях, из чего складывается весьма мрачное представление о человеческой расе. Но ведь все эти беды происходят не постоянно!
В моей книге «Цивилизация сопереживания» («The Empathic Civilization») я подробно останавливаюсь на том, как с течением времени у человечества меняется восприятие границ своей общины. Сначала люди считали своими тех, с кем у них имелось кровное родство, затем произошел переход к религиозному объединению, потом к национальному, а в ближайшем будущем состоится переход к биосферному осмыслению, когда человек будет воспринимать себя частью единой системы, охватывающей всю нашу планету. В книге есть пространная глава и о криптовалютах. Биткойны, тайм-доллары и прочие их аналоги позволяют большому количеству людей объединиться в сообщество при нулевых предельных издержках. В будущем возникнут тысячи различных валют, предназначенных для нужд разных диаспор (что, впрочем, еще не означает полного и неизбежного исчезновения валют традиционных). Сейчас такой прогноз может показаться маловероятным, но вспомните ту же «Википедию». Некоммерческий проект, на котором каждый может бесплатно добавлять, обновлять и редактировать материал — разве не утопичным это казалось вначале? Зато на сегодняшний момент «Википедия» по своей точности превосходит Британскую энциклопедию и в значительной степени способствует демократизации истории, просто потому, что миллионам пользователей не терпится проверить точность чужих высказываний и внести туда свои правки. Надо заметить, что в «Цивилизации сопереживания» 660 страниц. Моя жена считает, что я сошел с ума и что представители цифрового поколения не будут читать такой длинный труд. Что ж, посмотрим.
Свежие комментарии