О «дохлой лошади» и «знатном нефтянике» по фамилии Чубайс
Фото: kremlin.ru
Нефтянка, сэр!
Слияние бизнеса с властью в России превысило все известные в истории примеры, только простому народу от этого, по всему судя, ни холодно ни жарко. На многие годы вперёд Россия подсела на нефтяную, точнее, нефтегазовую иглу, а разговоры о необходимости слезть с неё давно стали общим местом. Тем не менее, сегодня, оказывается, самое время возобновить их.
Помимо пандемии коронавируса, это подсказывает и долгосрочный откат цен на нефтяном рынке, связанный не только со стагнацией мировой экономики, но и с ценовой войной России и Саудовской Аравии. Складывается впечатление, что эту войну лишь немного притормозило соглашение ОПЕК со всеми возможными плюсами.
Кто первым возобновил дискуссию, уже не вспомнить, но первым, на кого обратили внимание СМИ, оказался, разумеется, Анатолий Борисович. Для российской нефтяной отрасли «приватизатор всея Руси» — человек совсем не посторонний. Это именно он в середине 90-х годов на посту главы Госкомимущества расписал по олигархам нефтяные закрома родины.
Не обошлось, правда, без небольшого прокола, когда крайне привлекательную компанию ЮКОС увела из-под носа у конкурентов молодая бизнес-империя Михаила Ходорковского. С «Газпромом» номер с залоговыми аукционами тогда не удался, но кому теперь легче от того, что естественная газовая монополия до сих пор формально числится за державой. «Роснефть» тоже вроде бы вернулась под государево крыло, да ещё с пополнением от беглых и бывших олигархов.
Кто же на самом деле правит бал в этих бизнес-монстрах, объяснять никому не надо, причём не только в нашей стране. В целом всё в современной России, точнее, почти всё, сложилось по Чубайсу. И вот теперь именно он эффектно сравнивает мировой нефтяной рынок с дохлой лошадью из известной ковбойской поговорки. Он же уверенно заявляет, что для нефтяного рынка обвал цен стал «набатным колоколом».
Как видно, не просто так бывший всесильный вице-премьер и реформатор электроэнергетики в итоге удалился в сверхтехнологичное «Роснано». Там просто гораздо удобнее вести себя а-ля Билл Гейтс и вещать о проблемах технически устаревших отраслей. Ему ли в «Роснано», которая ровным счётом не сделала ничего стоящего для технологического рывка России, не знать, что такое технологическая отсталость!
Тем более что Россия как-то и без «Роснано» вдруг вырвалась в топ-лист стран по уровню цифровизации экономики и сетевого охвата населения. Чубайс не сомневается: «Если лошадь сдохла, надо с неё слезать». Словно в российской нефтянке не работают сотни тысяч сотрудников, высококвалифицированных, между прочим. И словно эта нефтянка уже сегодня ничего, кроме убытков, стране не приносит.
Вот так же когда-то популярные у демократически настроенной публики «яблочники» и всякие разные примкнувшие к ним убеждали нас, что обновлённой России не нужен атом, не нужен космос, да вообще ничего не нужно из того, что дорого обходится. Где сейчас «Яблоко» и где сейчас наши космическая и атомная отрасли?
Соратники и наследники Григория Явлинского разбежались по разным политическим углам, самого же «Я», по большому счёту, не слышно и не видно. А вот Роскосмос и уж тем более Росатом теперь самые что ни на есть локомотивы экономики России 2.0, или, если хотите, — 5G. И исправно обеспечивают заказами среди прочих даже и чубайсовское «Роснано».
Нет, наш экс-приватизатор и экс-реформатор не требует, к примеру, закрыть Западно-Сибирское нефтяное месторождение, зато жёстко требует принимать решение по стратегии…
Россия на игле
Однако шутки в сторону. Слезая с нефтяной иглы, причём как можно раньше, Россия, конечно, здорово может потерять в доходах, но вложения в несырьевые отрасли уже показали свою более высокую эффективность. В том числе и при вложениях через «Роснано», сколько бы ни откусывали там для себя подчинённые Анатолия Борисовича.
Другое дело, что и это не гарантирует прорыва. В современном мире вообще никто ничего и никому не гарантирует. Но приоритеты менять действительно надо. Тут с Чубайсом не поспоришь. Не случайно его так оперативно поддержал глава Счётной палаты РФ Алексей Кудрин.
Кудрин в лучшие годы Чубайса был скромным клерком в администрации президента Ельцина, но быстро выбился наверх, и теперь он — ещё один из когорты либерал-бюрократов. Именно так метко, по-старинке, назвал нынешнюю деловую элиту кто-то из оппозиционеров. Новый, а теперь уже старый, даже очень старый президент, кажется, нашёл для Кудрина то самое место, где от него пользы хотя бы чуть больше, чем вреда.
Алексей Кудрин, как и Анатолий Чубайс, тоже считает, что слезать с иглы в принудительном порядке нет смысла. Кто же в здравом уме откажется от многомиллиардных доходов! Но и всерьёз менять подход к отрасли в плане налогообложения и контроля со стороны государства тоже почему-то не предлагает.
А что предлагает? В принципе ничего особенного – для начала перенести ренту с нефтяной отрасли, от которой такой отдачи, как в два последних десятилетия, ждать уже всё равно не приходится. Куда перенести? В сферу новых технологических решений, в цифру и инновации, но с оговоркой. Делать это можно только в том случае, если Россия сумеет опередить в этом другие страны.
Пока, как надо понимать Алексея Леонидовича, ещё не опередила. И ренту всерьёз брать просто не с чего. О государственных вложениях в НИОКР, которые у нас не идут ни в какое сравнение ни с США, ни с Китаем, Кудрин даже не вспомнил, быть может, потому, что и не знает.
Зато по поводу инноваций руководитель главного контрольного органа страны говорит весьма пространно, но настолько безадресно, что аж скулы сводит. Чего стоит хотя бы вот такой пассаж:
«…внедрение инноваций нуждается в другой институциональной и регуляторной среде. За последние годы разговоры про поддержку частной инициативы превратились в ритуал, однако реального разворота лицом к бизнесу не происходит».
Ну а дальше в издании, которое считает себя чуть ли не самым деловым в России, идёт то самое, ритуальное:
«Это сейчас нужно делать без промедления, и не только в рамках антикризисной политики: на горизонте ближайших трёх-четырех лет мы должны показать реальные результаты по этому направлению».
Так и тянет съязвить: должны, да не обязаны. А можно и ещё честнее: любой каприз за ваши деньги. Или вы, г-н Кудрин даже на посту главы СП РФ всё ещё ждёте технологического прорыва, когда контролируемые вами структуры вкладывают в настоящие технологии сущие копейки?
То же «Роснано» г-на Чубайса уже продемонстрировало всё своё мастерство по части освоения бюджетных миллиардов и свою полную несостоятельность в плане реальной отдачи. Благо ещё у строгих заказчиков из тех же атомной или космической отраслей не очень-то забалуешь. Тем и приходится обходиться нашим самым наукоёмким отраслям.
О медицине в свете последних событий лучше умолчим. Там самая инновационная разработка – это намордник. Между тем в данный конкретный момент частные инновации с госвложениями потягаться не могут по определению. Размах не тот. Но с властных высот того и жди, как скажут своё сакраментальное: «Денег нет».
Придётся, похоже, опять надеяться на энтузиазм старых научных кадров и юных программистов-хакеров, готовых, как и прежде, без всякой поддержки сверху продвигать и робототехнику, и 5G вкупе с экологическими новациями, и альтернативную энергетику с разработкой уникальных материалов, хоть полимерных и металлических, хоть композитных.
Газовый Катар: совсем не чёрт из табакерки
Природный газ, катарский интерес
О самом существовании государства Катар многие узнали только тогда, когда эта крохотная страна на краю Аравийского полуострова получила право на проведение мирового первенства по футболу 2022 года. О том, где находится Катар, и сейчас знают немногие, и только специалистам и особо продвинутой публике известно, почему страна отделена от Саудовской Аравии каналом и как она много лет существует в условиях почти полной блокады со стороны арабских соседей.
Считается, что Катар – это что-то вроде проиранского анклава по другую сторону Персидского залива. Поставки из Ирана действительно поддерживают жизнь в Катаре на весьма высоком уровне, но при этом это государство всегда считалось чуть ли не самым надёжным и проверенным союзником США в регионе. Интерес к Катару возродили события последних месяцев, когда развернулся большой газовый торг, связанный с перспективами «Северного потока 2» и поставками сжиженного природного газа не только в богатую Европу, но и на все континенты мира.
Доха (столица Государства Катар) сегодня всё активнее играет на мировом рынке, и прежде всего против России. Как видно, слишком уж заманчива перспектива обосноваться на рынке Европы, куда Катар никто и не думал приглашать. 24 мая главный исполнительный директор государственной нефтегазовой компании QPG Саад аль-Кааби заявил в катарской столице:
«Катар не только не намерен сокращать поставки газа из-за пандемии коронавируса и экономического кризиса, но, напротив, намерен значительно увеличить мощности, даже, если это приведет к дальнейшему падению цен на газ».
Бизнесмен обосновал своё заявление тем, что «мы являемся самым эффективным газопроизводителем в мире с точки зрения затрат и поэтому можем преодолевать рыночные шоки». Господин аль-Кааби также добавил, похоже, в адрес России, что «многие производители из-за низких цен будут сворачивать добычу, но для Катара такой сценарий исключается».
Характерно, что уже на следующий день «Газпром» приостановил на неопределенный срок экспортную перекачку газа по трубопроводу «Ямал-Европа» (Россия — Белоруссия — Польша — Германия), доля которого в российских газовых поставках в ЕС не ниже 25%. По данным Фонда энергетической безопасности РФ от 26 мая, это обусловлено продолжающимся в Европе падением цен и спроса, прежде всего на трубопроводный газ.
О проблеме роста поставок СПГ, особенно катарского, в Европу в заявлении было сказано только во вторую очередь. Однако уже известно, что такие поставки за январь-апрель 2020 г. выросли на 15%, причем 60% этого прироста приходится опять-таки на Катар. А в контексте заявления главы QPG заметим, что эта компания незадолго до пандемии успела заключить в Японии и Южной Корее контракты на строительство в 2020-2026 годах свыше 80 мало- и среднемощных СПГ-танкеров. И это в дополнение к уже имеющимся у Катара 55…
На многие годы вперёд
Катар готовили к "газовому" противостоянию с Москвой, как выясняется, ещё полвека тому назад. 29 мая 1970 г. британский комиссариат в Катаре, эмирате на северо-востоке Аравийского полуострова, провозгласил первое автономное правительство эмирата. Что называется, с дальним «газовым» прицелом.
С XVII века и поныне страну возглавляет династическая семья Аль-Тани, находившаяся сперва под протекторатом османов, а затем, с 1915 года, уже британцев. Первое автономное правительство Катара было учреждено, повторим, ровно полвека тому назад, когда британскими фирмами была поставлена "точка" в первых масштабных исследованиях нефтегазовых ресурсов эмирата.
Уже тогда были установлены колоссальные газовые кладовые, которые могут в растущем объеме использоваться для газоснабжения Запада. К тому же именно в Лондоне активно выступали, особенно в 1970-х годах, против долгосрочных поставок газа из СССР. Уже через полгода после создания первого автономного правительства Катара британский бизнес начал освоение разведанных ещё в 60-х годах крупных запасов природного газа у западного и северо-восточного побережья страны.
С начала 70-х годов британскими, а затем и американскими компаниями разведывался всё больший объем запасов. С весны 1974 г. нефтегазовая отрасль Катара и все эти работы перешли под контроль государственной компании Qatar petroleum-gas (QPG), контролируемой династией Аль-Тани. Эта страна с территорией вдвое меньше Московской области и двухмиллионным населением в 80-х стала крупнейшим игроком на мировом газовом рынке.
В Катаре всегда отдавали предпочтение СПГ — сжиженному газу, поскольку тянуть трубы слишком далеко, а проходить они будут по не самым спокойным регионам. Танкеры же могут плыть сколь угодно долго – главное, чтобы мощностей по приёму СПГ хватало. Общемировой спрос на СПГ с начала 70-х вырос многократно, и сегодня небезуспешно конкурирует со спросом на трубопроводный газ.
Британские, американские, а также итальянские и японские компании фактически создали газовую отрасль в Катаре с нуля. Они при этом даже не претендуют на высокие доли в созданных мощностях. Это делается для того, чтобы политически не мешать катарским властям наращивать конкуренцию с советским, а затем российским газом. Неудивительно, что со второй половины 70-х годов практически все объекты газовой и в целом нефтегазовой инфраструктуры Катара остаются в ведении спецгруппировки ВВС и ВМС США и Великобритании. Катар там выступает в скромной роли полноправного союзника.
Нельзя не напомнить, что Великобритания провозгласила независимость Катара 3 сентября 1971 г., хотя и под давлением США и Саудовской Аравии. Географическое положение эмирата, который буквально «вклинивается» в центр Персидского залива, да ещё с крупными запасами газа и нефти, очень мешали Лондону «расстаться» с Катаром.
Но еще с 1956 года, после поражения Британии в войне с Египтом за Суэцкий канал, геополитический расклад в регионе был не в пользу Лондона. Это и вынудило британцев в 1961-м предоставить независимость их главной в тот период нефтегазовой «шкатулке» в регионе — Кувейту, в 1967 г. — Южному Йемену. А в начале 70-х наряду с Катаром — еще и Бахрейну, Оману, Объединенным Арабским Эмиратам (тогда ещё — Договорному Оману), где нефтегазовых ресурсов ненамного меньше, чем в Катаре. Сурен Балиев, замминистра газовой промышленности СССР, а затем директор академического Центра нефтегазовой информации, отмечал:
«Обнаруженные запасы природного газа в Катаре при их оперативном освоении вполне могут успешно конкурировать даже с растущими поставками газа из СССР в Европу. Уже в начале 70-х гг. по инициативе Великобритании западными правительствами и компаниями обсуждались с участием Катара и Кувейта возможности создания трансаравийского газопровода из Катара через Турцию на Грецию-Югославию, далее в Западную Европу. Этот газопровод мог играть роль «собирающего» по своему маршруту газ Кувейта и Ирака».
В дальнейшем этот проект законсервировали, как отмечал С. Балиев, в пользу развития катарского СПГ-производства, но тот же проект «сохраняется на перспективу, чтобы, наряду с катарским, кувейтским и алжирским СПГ, снизить зависимость Западной Европы от советских газопоставок».
Тем временем газодобыча в Катаре росла как на дрожжах. По данным национальной статистики, катарская среднегодовая добыча выросла с 5,5 млрд. кубометров в среднем за 1971-1976 гг. до 20 млрд. в 1980-1985 гг. и до 180 млрд. кубометров в 2019-м. Рывок удался благодаря колоссальной ресурсной базе и низкой себестоимости добычи — одной из самых низких в мире по этой отрасли. Это 4-е место в мире (после США, России и Ирана).
Жидкий рынок
По данным ОПЕК и Международного энергетического агентства за 2019-2020 годы, объем запасов газа (природного и газоконденсата) в Катаре составляет около 14% от общемировых. При этом разрабатывается и перерабатывается не менее 65% этих запасов. Производство же СПГ в Катаре рекордное по мощностям и объемам: он производится на 14 линиях суммарной мощностью 104,7 млрд куб. метров в год, созданных в середине 80-х — начале 2010-х компаниями США, Великобритании, Италии и Японии.
Это составляет около 25% мировых СПГ-мощностей (2019 г.). Практически все они государственные: акционерная доля национальной госкомпании в них (QPG) — 70-85%. При этом Катар издавна располагает огромным национальным флотом танкеров: по данным 2019 г. это 55 технологически современных газовозов средней и высокой вместимости. Большинство из них — южнокорейской постройки класса Q-max дедвейтом по 270 тыс. тонн и Q-flex дедвейтом по 166 тыс. тонн.
Такие суда полностью обеспечивают поставки катарского СПГ почти в 30 стран, включая КНР, Японию и 10 стран ЕС. А по объему экспорта этого продукта (до 110 млрд. кубометров в 2019 году) у Катара почти 25-процентная доля в общемировом экспорте СПГ. Причём такова она ещё с начала 2000-х годов.
Не забыт и упомянутый проект трансаравийского газопровода Катар — Кувейт — Ирак — Саудовская Аравия — Турция — Европа. Портал The National из ОАЭ и российский интернет-ресурс «Вокруг газа» недавно сообщали, что с 2011 г. этот проект дорабатывает катарско-турецкая экспертная группа с участием британских и американских специалистов. Группа была создана в 2009 г. по совместному решению президента Турции Р. Эрдогана и эмира Катара Хамада бин Халифа Аль-Тани.
Вполне объективно характеризует экономические и геополитические цели проекта известный политолог и публицист Роберт Кеннеди-младший, выходец из известной семьи, сын сенатора Роберта Кеннеди и племянник президента Джона Кеннеди. Ещё в феврале 2016 года он писал в американском журнале Politico (г. Арлингтон):
«В 2000 году Катар предложил построить газопровод протяженностью свыше 1500 км стоимостью в 10 млрд. долл. через Кувейт, Саудовскую Аравию и Турцию. Предполагаемый газопровод, поддержанный в США, должен связать Катар напрямую с европейским рынком. Газопровод дал бы суннитским королевствам Персидского залива решающее господство на мировых рынках природного газа и привёл бы к укреплению Катара — ближайшего союзника США в арабском мире».
Тем более что «в Катаре размещаются две огромные американские военные базы и Штаб-квартира Центрального командования США на Ближнем Востоке».
Реализация проекта
«принесла бы ЕС, где до трети газопотребления — импорт из РФ — облегчение от удушающей газостратегии Владимира Путина. Турция, второй по величине потребитель газа из России, особенно озабочена тем, чтобы положить конец этой зависимости от своего давнего соперника и позиционировать себя как прибыльный энергохаб».
Но естественно, что
«русские, продающие 70% своего экспорта газа в Европу, считают трубопровод Катар — Турция экзистенциальной угрозой. По мнению В. Путина, этот газопровод представляет собой заговор НАТО, нацеленный на то, чтобы задушить российскую экономику, ликвидировав её рычаги влияния на европейском энергетическом рынке».
Словом, катарский газ – это рычаг дальнейшего, притом многостороннего политико-экономического давления на Москву. Причём сжиженный газ – рычаг уже вполне реальный, который к тому же идёт дуэтом с американским, а трубопроводный – пока только потенциальный. И к этой роли Катар, при всей его однозначной зависимости от Ирана, готовили ещё с 70-х годов прошлого века.
Впрочем, многое могло сложиться совсем иначе, если бы новое руководство СССР после Сталина не отвергло все проекты по производству СПГ и соответственно его экспорту. Выбор в то время был сделан однозначно в пользу рекордно быстрого создания сырьевых трубопроводов в Европу. Наша страна вполне могла опередить не только Катар в "сжижении" мирового рынка газа…
Свежие комментарии