Сердце болит, душа плачет, бабочки все окуклились и уснули – до лучших времён. Смотрю на его фотографию – а в глазах горе плещется. Плохо мне, тяжко, а что делать – не знаю. Не то повеситься, не то утопиться, не то прическу сменить… Трудно без Любви-то!
– Почему без меня? – удивилась Большая Любовь. – Он ушёл, а я-то осталась!
– Как это ты можешь остаться, если он ушёл? – удивилась я. – Ты же была между мной и им?
– Ничего подобного! Уважающая себя Любовь между кем-то и кем-то не болтается. Она живёт внутри. Я вот – в тебе живу.
– Во мне сейчас другое живёт. Боль, разочарование, отчаяние и грусть. И ещё одиночество. Вот такие у меня поселенцы.
– Зачем же тебе такие квартиранты? Хочешь, я их прогоню? – предложила Большая Любовь.
– А как? Ты сразишься с Другой Любовью, победишь её и вернёшь мне Любимого, да?
– Ещё чего! – возмутилась Любовь. – Ни с кем я сражаться не буду, я вообще не воинственная. И возвращать кого-то насильно – это, прости уж, не в моих правилах.
– А как тогда ты прогонишь боль, разочарование, отчаяние и грусть?
– Я с ними поговорю, и они сами уйдут. Только музыку включить надо.
– Ты что, под музыку с ними общаться будешь?
– Мы не словами будем разговаривать, а языком тела. Давай потанцуем, ага?
Для начала Большая Любовь выбрала грустную мелодию, и мы стали танцевать. Грустить в танце было так возвышенно и прекрасно, что я даже поплакала.
– Давай-давай, плачь, – поощряла меня Любовь. – Недаром говорят, что слёзы – это жидкие эмоции, пусть они покинут тело, а вместе с ними уйдет и отчаяние.
И вот что странно – когда танец закончился, мне уже не было так грустно, и отчаяние куда-то отступило.
– А теперь воздадим должное твоей Боли, – сказала Любовь. – Для неё самая подходящая музыка – «Болеро»! И побольше экспрессии, пожалуйста!
Под «Болеро» я выдала всю экспрессию, на которую была способна. Я даже немного разозлилась. «Уходи, боль! – сквозь зубы шептала я. – Не смей терзать меня! Я хочу быть счастливой, я хочу быть спокойной, я хочу, чтобы в моей жизни все ещё было хорошо!»
И Боль, пока отчаянно танцевала со мной, таяла, уменьшалась, становилась какой-то зыбкой и прозрачной… так, не боль, а призрак боли.
– А теперь разберёмся с разочарованием, – заявила Любовь. – Ведь оно само собой не приходит. Только если ты позовёшь!
– Я не звала! – поспешила оправдаться я.
– Верю-верю. Зато ты звала очарование. Можно сказать, была добровольно очарована! А когда чары развеялись, все стало казаться тебе серым и даже чёрным.
– Ну, где-то так, – согласилась я. – Ведь на том месте, где он стоял, теперь пустота, чёрная дыра!
– А зачем ты смотришь исключительно на опустевшее место? Отступи на шаг и посмотри шире! Вокруг тебя ещё столько всего, что может очаровывать!
Я отступила и посмотрела. И правда: за окном было чарующее синее небо с нежными облачками, на балконе напротив росли дивные цветы, а в песочнице играли совершенно очаровательные дети.
– Стоит несколько расширить кругозор – и очарование сразу вернётся, – пообещала Любовь. – Не стоит сужать свой мир до размеров Любимого.
– Я и не заметила, как это получилось, – покаялась я. – Оказывается, мир никуда не делся! И многое в нём выглядит совершенно очаровательно!
– А сколько пока не попало в поле твоего зрения! – мечтательно вздохнула Большая Любовь. – На всю жизнь чарующих впечатлений хватит!
– Надо же… а я так давно по сторонам не смотрела, – изумленно осознала я. – Только на него, на Любимого.
– Может, потому он и сбежал? – предположила Большая Любовь. – Трудно так жить-то, под пристальным взглядом и неусыпным оком.
– Но я думала, что Большая Любовь – это когда глаз друг с друга не сводишь! Когда наглядеться не можешь! Когда не оторваться друг от друга.
– Это, моя милая, не про меня. Это называется «Большая Привязанность». Она всегда идёт рука об руку со Страхом Потери. А я дружу со Свободой. Зачем мне кого-то привязывать, я же большая! Во мне места для всех хватит, и ещё останется.
– Это здорово! – обрадовалась я. – Но что же теперь делать с Единственным и Ненаглядным? Он вернётся? Или не вернётся?
– Он вернётся. Или не вернётся. А ты будешь счастливой в любом случае! Если сама захочешь, конечно.
Я хотела. И тогда я решила, что всё, я достаточно погоревала.
Я всё ещё его люблю – это да! – но теперь как брата, а моя Большая Любовь настолько большая, что сможет вместить в себя ещё очень многое – целый мир!
И тогда я пошла делать всё то, что давно хотела, да времени не было, потому что сидела, на Любимого и Ненаглядного смотрела. И вскоре такой расцвет у меня в жизни начался, что захотелось это как-то отметить. Выбрала я объект – заброшенную-заросшую клумбу во дворе – и пошла её облагораживать. Вскопала, порыхлила и стала рассаду высаживать. А Большая Любовь рядом стоит, поддерживает и одобряет.
– И правильно, и молодец! Пусть расцвёт и процветание будут и внутри, и снаружи! А все горести-печали закопай, пусть покоятся с миром.
А мне смешно: какие горести, какие печали? У меня на душе снова бабочки порхают – проснулись после спячки-то, вон как жизни радуются! И тут слышу над головой голос Любимого:
– Здравствуй! Ну как ты тут без меня, соскучилась, наверное?
Распрямила я спину, глянула на него. Стоит с чемоданом, весь такой победительный, сияющий, как подарок судьбы, и тени сомнения нет, что я без него всю подушку изгрызла. Но я его всё равно люблю. Как брата!
– А у меня Другая Любовь закончилась. Вернулся я! Ты рада?
– Сочувствую! – отвечаю. – А у меня Большая Любовь. Вот!
* * *
– Прямо про меня! – задумчиво проговорила Женщина. – Большая Привязанность и Страх Потери – мои вечные спутники. А хочется Свободы!
– Наверное, имеет смысл потанцевать, – предложила Кошка.
– А потом заземлиться, – подхватила Сирень. – Возле меня и клумба подходящая есть. Запущенная, кстати. Может, именно на ней проклюнутся ростки твоей Свободы?
– Может быть, – улыбнулась Женщина. – Завтра прямо с утра и займусь. А вот потанцевать мне хочется прямо сейчас. Вы меня подождёте?
И она, покинув своё кресло, действительно включила музыку, потушила верхний свет и стала танцевать.
Сирень аккомпанировала ей шелестом листвы, Кошка – мурчанием, а Звезда своими лучами создавала на полу и стенах причудливый световой узор. Получилось здорово – не хуже, чем в ночном клубе.
Натанцевавшись, Женщина снова плюхнулась в кресло.
– Ох, запыхалась! Благодарю за поддержку. Я так давно не танцевала! Просто случая не было.
– Зря, – прокомментировала Сирень. – Если ждать случая – можно и не дождаться. Прецедент лучше создавать самой. По крайней мере, ни от кого не зависишь!
– Опять о независимости, – констатировала Женщина. – Понимаете, я бы, может, и создавала прецеденты, но, честно признаться, я в себя не верю. Давно уже. А может, и никогда не верила. Да! Я зависимая. Потому что существую только в чужих отражениях.
– О! Тогда вновь пришло моё время! – ухмыльнулась Кошка. – Тебе показана кошкотерапия. Если кто-то и понимает толк в независимости, то это мы, кошки.
Свежие комментарии