44 Толковая Библия

"и продал (Исав) первородство свое Иакову". Хотя права первородства окончательно были установлены лишь в законе Моисеевом (Чис. 3:12[789]; 8:17[790] и др.), но несомненно, что на практике эти привилегии существовали гораздо раньше. Главное же значение первенцев состояло в том, что они являлись носителями и обладателями тех благословений и обетований, какие были даны Богом еще Аврааму и подтверждены Исааку (12:2-3[791]; 13:15-16[792]; 17:21[793] и др.). Но для восприятия этих обетований нужна была сильная и горячая вера; ее-то именно и недоставало у Исава, почему Бог и попустил ему утратить это высокое право и передать его более достойному.

"и он ел и пил..." Всем этим Исав ясно обнаружил свое полное пренебрежение к духовному благу первородства, так как интересы чувственной природы у него стояли гораздо ближе высших, духовно-религиозных интересов. В истории Исава и Иакова мы получаем новый пример того, как совершилось постепенное выделение и как бы очищение богоизбранного семени, в духовном родстве с которым состояли лишь герои веры, т.е. люди, прославившие себя горячей верой в обетование и высоким религиозным одушевлением (Евр.11 гл.).

Глава 26 — единственная в книге Бытия глава, посвященная исключительно истории Исаака, тогда как со ст. 20 гл. 25, равно и в гл. 27 и 28, 16 ст., история Исаака соединяется с историей сынов его, а ранее того она входила в историю Авраама. Эта глава излагает внешние обстоятельства жизни Исаака, имевшие место спустя, не менее 75 лет после подобного же, по обстоятельствам дела, посещения Герара и Вирсавии Авраамом (Бытие 20 и 21 гл.). При очевидном сходстве двух библейских рассказов они представляют и немало различий, имеют явно неодинаковые сюжеты, так что ничто не оправдывает мнения некоторых библейских критиков (напр., Н. Gunkel, в Handkommentar z. Alt. Test.. hrgs. ?. W. Nowack, Genesis, Gottingen 1901), будто в упомянутых эпизодах 26 гл. мы имеем лишь неудачные дублеты аналогичных рассказов гл. 20 и 21.

"Авимелех" — "отец мой царь" или "царь отец мой" — обычный титул царей филистимских, как "фараон" египетских: имя Авимелеха носят цари филистимские времен Авраама (Быт. 20-21 гл.), Исаака (26) и Давида (Пс. 30, ср. 1 Цар. 21:13). Вероятно, Исаак имеет дело с преемником Авимелеха — современника Авраама: современный Аврааму Авимелех является с чертами большего благородства, чем современник Исаака. Возможно, впрочем, и то, что в обоих случаях действует одно и то же лицо (припомним долголетие того времени). Последнее можно предположить и о Фихоле, военачальнике Авимелеха, тоже выступающем и в истории Авраама, и в истории Исаака, хотя некоторые склонны видеть и в имени "Фихол" (с еврейского — "уста всех") нарицательное имя докладчика просьб или жалоб у филистимского царя. Герар, по Деличу, — теперь Кир-бет-Ель-Герар, в южной части Палестины. История Исаака по 26 гл. начинается тем же бедствием голода, каким посещен был Авраам в первое время по поселении его в Ханаане (12:10). По примеру отца, Исаак имел двинуться в Египет. Но Бог каждого избранника Своего ведет сообразно его потребностям, а прежде всего — соответственно Своим премудрым планам. Посему Он и не дозволил Исааку путешествия в Египет, что разрешено было Аврааму.

"Владыка Бог, говорит блаженный Феодорит (вопр. на Бытие, 78-й), во всем дает видеть Свою премудрость и попечительностъ. Ибо и Аврааму дозволил идти в Египет не потому, что затруднялся пропитать его в Палестине, но чтобы египтянам показать добродетель сего мужа и побудить их к соревнованию добродетели патриарха. Исааку же повелел оставаться в Палестине и снабдил его обилием всего необходимого... Ибо при скудости и недостатке необходимых вещей, когда земля сделалась бесплодною, Исаак, посеяв, собрал обильный плод (12 ст.)" По мнению еврейских комментаторов, Исаак не мог оставлять святую землю, как освященный в жертвоприношении (L. Philippson, Dieisraelitische Bibel.Th. l, 1859, s. 124). Может быть, имела здесь значение и непродолжительность голода.

Для ободрения Исаака Господь повторяет ему обетования, данные Аврааму (ср. 12:3-7; 13:15; 15:7-18; 18:18), но частью с сокращением, частью с нарочитым указанием, что милости Божий даруются Исааку именно ради Авраама — его верности всему заповеданному Богом: повелениям (евр. мицвот), уставам (хуккот) и законам (торот). Последние термины носят специфический характер Моисеевой терминологии и чаще всего встречаются во Второзаконии. Различие между этими терминами, указываемое иуд. комментаторами (Раши, Абарбанель), очень неопределенно (см. Philippson, s. 125-126); во всяком случае по отношению к Аврааму они имеют совершенно общий смысл, без специального отношения к отдельным случаям его жизни (по Абарб.: мицва — обрезание Исаака и изгнание Измаила; хукка — жертвоприношение Исаака; тора — женитьба Исаака на родственнице); раздельным же указанием этих терминов "премудрость Божия, по словам св. И. Златоуста, возбуждает дух праведника (Исаака), ободряет его и направляет к тому, чтобы он стал подражателем отцу своему" (Творен, св. И. Злат. в русск. перев., Спб. 1898, т. IV, кн. 2-я, Бес. 41, с. 552).

Слав.: царь герарский, по LXX (в некоторых, впрочем, списках LXX-ти) ????????? (57, 130, 15, 72, 82, 135 у Гольмеса), русск.: филистимский, евр.: pelischtim, Vulg.: Palestinorum. Приключение это, вполне аналогичное с двукратным случаем с Авраамом и Саррой в Египте (12:13 и д.) и в Гераре же (20:2 и след.), отличается от последних по некоторым подробностям.

Малодушие Исаака является менее извинительным и благовидным, так как он, по-видимому, подвергался меньшей опасности, чем Авраам. Супружеские отношения Исаака к Ревекке обнаруживаются в данном случае для царя не через грозное божественное посещение (как при Аврааме), а случайно — через любовное обращение Исаака (таково значение "играния" его, ст. 8) с женой. Авимелех не берет Ревекки в свой дом, как то сделали с Саррою фараон и после царь филистимский, а лишь опасается за возможность преступления (ашам, ст. 10-11, ср. 20:9) в отношении к ней со стороны кого-либо из его народа (Куртц и Делич видят здесь указание на преклонный возраст Авимелеха). Во всяком случае грозное вразумление царя и народа при Аврааме жило в памяти жителей Герара.

Если Авраам был простым номадом и разве иногда делал насаждение деревьев (21:33[794]), то Исаак начинает уже, наряду со скотоводством, заниматься и земледелием, и Иаков развивает эту отрасль промышленности, по-видимому, в больших размерах (ср. сон Иосифа о снопах, 37:7[795]). Подобным образом поступают и нынешние бедуины Аравии, Сирии и Палестины. Начало регулярного земледелия у древних евреев относится ко времени жизни их в Египте. По сирийскому тексту (Пешито), LXX, славян, и русскому, Исаак сеял ячмени. LXX и др. читали в еврейском тексте seorim, ячмень ("?????????????? ???/???"); в масоретском текте: schearim, шеарим - мера неизвестной величины; Vulg.: centuplum. Следует, кажется, отдать предпочтение последнему чтению, т.е. видеть здесь мысль о хлебе вообще, а не о ячмене только (ср. Суд. 7:13[796]; 3 Цар. 4:28[797]; ячмень был основным продуктом питания большинства древних евреев. Пшеница же была достаточно элитным продуктом и почти всегда упоминается при жертвоприношении и наряду с вином и елеем). Сторичный урожай, весьма редкий в Палестине и в древнее время (Мф. 13:8[798]), и теперь (обычный урожай — сам 25-30), был даром особенного благоволения Божия Исааку за его послушание.

Locupletatus est homo (Vulg.). M. Филарет: сделался богатым.

Богатство и сила Исаака возбуждают зависть филистимлян, которая обнаруживается сначала косвенно, хотя и весьма чувствительно для него, в засыпании его колодцев, без которых он со стадами уже не мог кочевать в окрестности Герара (засыпание колодцев на Востоке весьма большое преступление, выражающее и вызывающее сильную вражду; обычным было во время войны. Затем Авимелех прямо требует удаления Исаака из Герара, из опасности для себя со стороны сильного шейха. Несправедливое и немилосердное, хотя и естественное политически (ср. опасение фараона, Исх. 1:8-9[799]), требование это явилось как бы наказанием за ложь Исаака относительно Ревекки.

Кроткий Исаак уступает насилию и покидает резиденцию Авимелеха (ср. ст. 8) и поселяется в долине близ Герара. Но столкновения из-за воды продолжаются, и Исаак, по-прежнему уступая филистимлянам, увековечивает свое право на отбираемые ими колодцы и несправедливость их притязаний — в именах колодцев: "Есек" (спор, ссора), по LXX (читавшим escheq) "??????" слав. "обида", ст. 20, и "Ситна" (ожесточенная, сатанинская вражда), по L?? ??????? у ?килы: ???????????, ст. 21. Но затем Бог дает кроткому Исааку свободу от врагов, и он называет колодезь "Реховоф" (пространные места), у LXX: ?????????. Во время этих споров Исаак, вероятно, не раз переменял место и стана своего (имеет, поэтому, значение добавление у LXX в ст. 21: "двинулся оттуда Исаак"). Намек на имена последних двух колодцев можно видеть в лежащих к северо-востоку от Газы колодцах Schutein и Ruhaibeh.

Новое богоявление Исааку успокаивает его насчет опасности от филистимлян (ср. 15:1), подтверждая обетования, данные Аврааму, причем Бог впервые называется "Богом Авраама", конечно, "не в том смысле, как будто бы одним патриархом Он ограничивает владычество Свое, но чтобы показать великое Свое к нему благоволение" (св. И. Злат., с. 561). Построение (ст. 25) Исааком жертвенника прежде шатра своего есть дело его благочестия, и совершенно напрасно оно признается доказательством не подлинности отрывка (Gunkel, s. 276).

Евр. Achusath merehu LXX передают: ?????? ? ?????????? ?????, понимая первое слово как собств. имя лица (так русск., слав.; Vulg,: Ochosath amicus). Тарг. Онкелоса, арабскские переводчики и блаженный Иероним понимают первое слово в нариц. смысле: collegium amicorum. Но первое понимание, помимо его большей логической естественности, следует предпочесть и ввиду аналогии имени Ахузаф с Голиаф (1 Цар. 17), Гениваф (3 Цар. 11:20[800]). Фихол упоминается и в истории Авраама (21:22-33), может быть — одно и то же лицо. При сходстве рассказа 26:26-31 о союзе Исаака с Авимелехом и 21:22-32, тем резче выступает и большая уступчивость и кротость Исаака сравнительно с Авраамом, и меньшее благородство Авимелеха, слова которого (ст. 29) представляют явное искажение истины.

Исаак великодушно прощает бывших врагов, ставит с ними союз и устраивает пир.

По удалении Авимелеха, Исаак находит проявление милости Божьей в нахождении пастухами его воды. Чтение LXX: ??? ??????? (слав. не обретохом воды) обязано ошибочному чтению евр. l? (ему) как l’о (не); некоторые кодексы LXX (у Гольмеса) опускают ???. Контекст опровергает подлинность этой частицы: в след. стихе читаем, что Исаак дает имя этому колодцу "Шива", — что же за колодезь без воды? Шива (ст. 33) собств. седьмерица, затем клятва, у L?? ????? (слав.: клятва); Акила и Симмах читали евр. sabeah, насыщение, и передали: ????????; подобно и в Vulg. — abundantia, и у блаженного Иеронима — saturitas. Но чтение и понимание LXX заслуживает предпочтения, так как здесь же (ст. 33) приводится название города Беершива (Вирсавия) от евр. schibea или schebuah, клятва, — как прямо изъяснено в 21:31[801]; упоминание о клятве для Исаака вполне естественно как по подражанию отцу (см. указ. м. и ср. ст. 18 данной гл.), так и по заключению союза с Авимелехом — (ст. 26-31).