Восточный ветер
Ессентуки. Казачий кордон, ставший легендой
Первые поселения, найденные археологами близ современных Ессентуков, принадлежали Золотой Орде. По легенде, в одном из погребальных мавзолеев даже был похоронен племянник самого Чингисхана. Однако позже местность была населена крайне слабо.
Ко времени освоения этой территории Российской империей каких-либо поселений в районе Ессентуков не было, но кажущееся запустение отнюдь не было безопасным.
Существует две версии появления постоянного поселения, которое позже вырастет в Ессентуки. Так, по одной версии в 1798 году, когда пограничная линия, разделяющая земли Российской империи и земли горцев, сдвинулась южнее Константиногорской крепости (находилась в районе современного Пятигорска), на правом берегу реки Большой Ессентучок (по другим данным, на левом берегу Большого Ессентучка, притока реки Подкумок) был возведён редут. Его назвали Ессентукским. Но история редута была крайне короткой, т.к. он вскоре, в связи с продвижением Кавказской линии на юг, в район будущего Кисловодска, потерял своё предыдущее военное значение.
По другой версии, редута в принципе никогда не было, т.к. в данном формате это оборонительное сооружение не могло решить никаких военных задач в этом районе. А вместо редута был возведён типичный кордонный пост с крепостным валом и рвом, собственной артиллерией и сторожевыми вышками. И если первая версия подвергается сомнению, то со второй согласны даже апологеты существования Ессентукского редута. Данный пост имел своей задачей контролировать свой участок дороги от, как тогда их именовали, Горячих до Кислых вод.
Жизнь Ессентукского поста текла так же, как жизнь прочих кордонов Кавказской линии. Даже указ императора Александра I от 24 апреля 1803-го года, утвердившего положение о Кавказских Минеральных Водах, которое и было началом курортного района, жизни Ессентукского поста не изменил.
Переломным стал 1811-й год (по другим данным 1810-й). В том году казаки поста заметили, как к их кордону подъехал отряд всадников. Нет, никакого оживления это не вызвало, т.к. во главе конной группы был офицер Русской императорской армии князь Измаил-Бей Атажуков, проходящий службу на Кавказской укреплённой линии. Но интерес вызвал мужчина, одетый в гражданское платье. Этим человеком был московский врач и исследователь Фёдор (Фридрих) Гааз, открывший в то же время железноводские источники.
Именно этот «загадочный» гражданский примется тщательно расспрашивать каждого бойца Ессентукского гарнизона, ведь кому как не им, кто выведал все подходы к посту, все балки и ущелья, знать эту землю. Во время этого расспроса один из казаков и поведал Фёдору Гаазу, что во время фуражировки заметил как лошади, несмотря на наличие прочих источников питьевой воды, отдают предпочтение одному из них.
Так, отряд во главе с Измаил-Бей Атажуковым, доктором Гаазом и казаками гарнизона отправился за три версты от поста к тому самому месту, где лошади предпочитали утолять жажду. Местность была безлюдная, труднопроходимая и несколько заболоченная, благодаря слиянию рек Бугунта и Подкумок. Наконец отряд вышел по лошадиным следам к реке Кислуша, отчасти образованной именно минеральными ключами. В долине ручья Гааз обнаружил два небольших колодца, на дне которых и пробивались целебные источники.
Колодцы эти позже станут родоначальниками знаменитых «Ессентуков», а находились они на месте будущего Гаазо-Пономаревского павильона (также их именуют бюветами). Доктор Гааз сразу же составил подробное описание этих минеральных вод. Однако, как ни странно, ессентукские источники очень долгое время оставались на задворках и не привлекали особого внимания – долгие годы только гарнизонные лошадки да ессентукские казаки наслаждались в будущем легендарными водами. То ли доктор Гааз был слишком очарован железноводскими источниками, а ессентукские посчитал незначительными, то ли бурное развитие Кавминвод затмило отдельные их жемчужины.
Так или иначе, но только в 1823-м году профессор Петербургской Медико-Хирургической академии Александр Петрович Нелюбин прибыл к Ессентукскому посту. Именно он смог оценить потенциал Ессентуков, провёл глубокие исследования и составил их более подробное описание, определив и классифицировав на две группы – соляно-щелочные и серно-щелочные. Кроме того он открыл также новые источники, доведя число исследованных ключей до двадцати.
Однако и в этот раз Ессентуки рисковали остаться незамеченными. Наконец, в 1825-м году, 15 марта легендарный генерал Алексей Петрович Ермолов приказал возвести в 3,5 верстах северо-восточнее уже расформированного Ессентукского поста на реке Бугунте казачью станицу. Стоит отметить, что это решение генерал принял ещё в 1821-м году, регулярно рапортуя в столицу с просьбой разрешить основание новой станицы. Для этой цели отрядили несколько сотен казачьих семей волгских (волжских) казаков, которые и должны были стать первыми местными жителями.
Вот какие цифры переселенцев приводит в своём труде «Терские казаки со стародавних времён. Гребенское войско» генерал-лейтенант и историк Иван Диомидович Попко:
Центр станицы располагался в полутора километрах от устья реки Бугунта на правом её берегу. Там же казаки в том же 1825-м году заложили станичную церковь Святого Николая Чудотворца, спроектированную Иосифом Карловичем Бернардацци – первым архитектором Пятигорска и Кисловодска. При храме была открыта церковно-приходская школа, библиотека и архив, там же вскоре было принято хранить мемориальные доски с именами казаков особо отличившихся в русско-турецкой войне 1877-78 годов и русско-японской войне 1904-05 годов. Церковь не закрывалась даже в советское время и является действующей и сейчас.
Но как же минеральные источники? Увы, они так и оставались обойдёнными лечебными маршрутами. Однако, первые целебные «ванны» всё же были устроены… казаками. Не имея медицинского образования, но умудрённые житейским опытом, казаки быстро вырыли купальни и обустроили их, что называется, как могли. Станичники, конечно, не только купались в минеральной воде, но и пили её. Тем не менее, слухи о «казачьих минеральных водах» продолжали распространяться по краю, поэтому к Ессентукской станице потянулись больные. Для них станичники привозили воду в бочках, при этом не делая большого различия между различными источниками, посему большой пользы без какой-либо систематичности такое лечение не имело.
Развитию будущего курорта мешала и обстановка практически прифронтовой полосы. В 1831 году на Ессентукскую станицу мятежные горцы совершили грабительское нападение, которое вылилось в настоящий бой. Многие казаки погибли в этом столкновении, но жизни своих семей защитили. Добычей нападавших стало только стадо овец.
При этом врачи, исследовавшие Ессентуки, такие, как Фёдор Петрович Конради (главврач КМВ с 1822-го года) или доктор Карл Норманн, продолжают указывать на несомненную перспективность Ессентуков, соседствующую в тот момент с тотальной неустроенностью.
Наконец, в 1839-м году штаб войск Кавказской линии с разрешения высокого столичного начальства приступает к работе по благоустройству Ессентуков. Казаки начали строительство ванн на щелочных ессентукских источниках. Таким образом, полковое правление Волгского полка свело несколько источников в один бассейн и установило недалеко от нынешнего бювета Гаазо-Пономаревского источника деревянную купальню, с подогревом воды при помощи самовара. Эта система была уже опробована в Кисловодске и Железноводске.
Наконец, в 1841-м году возводят первые каменные бассейны, но уже в 1843-м году мятежные горцы организуют одну из последних масштабных вылазок не просто с военными целями и желанием банального грабежа, а с варварской целью пресечь развитие Минеральных Вод Кавказа. 3000 бойцов пересекли Кавказскую линию и ринулись в глубь кавказских владений империи. Несмотря на крупные силы неприятеля, казаки вовремя преградили дорогу горцам и не допустили их до разорения набиравших известность курортов. Вскоре после начала вылазки противник был оттеснён западнее Ессентуков – к станице Бекешевской, а после рассеян по горам.
В 1846-м году Кавминводы передаются от Медицинского департамента в ведение кавказского наместника, генерала и князя Михаила Воронцова. Наместник сразу же засучил рукава на ниве курортного развития. В том же году он поручил казакам начать активное строительство с целью облагородить территорию вокруг источников, но уже в сентябре управление непосредственно ессентукскими источниками переходит Пятигорской Строительной комиссии, что вызывает оправданное возмущение казаков, проливавших кровь за эту землю. Несмотря на несправедливость решения, оно позитивно сказалось на развитии Ессентуков.
Уже в 1847-м начинается строительство галереи 17-го источника (архитектурный проект Самуила Уптона, знакового для Ессентуков архитектора), который функционирует и сейчас. Несколько позже закладывается курортный парк, строится гостиница, и вскоре князь Воронцов добивается поставок минеральной воды в бутылках в другие города империи. Легенда по имени Ессентуки начинает дышать полной грудью, но это уже иная веха в истории некогда фронтового города.
Начало Ессентукам положили бойцы Кавказской линии
Существует две версии появления постоянного поселения, которое позже вырастет в Ессентуки. Так, по одной версии в 1798 году, когда пограничная линия, разделяющая земли Российской империи и земли горцев, сдвинулась южнее Константиногорской крепости (находилась в районе современного Пятигорска), на правом берегу реки Большой Ессентучок (по другим данным, на левом берегу Большого Ессентучка, притока реки Подкумок) был возведён редут. Его назвали Ессентукским. Но история редута была крайне короткой, т.к. он вскоре, в связи с продвижением Кавказской линии на юг, в район будущего Кисловодска, потерял своё предыдущее военное значение.
По другой версии, редута в принципе никогда не было, т.к. в данном формате это оборонительное сооружение не могло решить никаких военных задач в этом районе. А вместо редута был возведён типичный кордонный пост с крепостным валом и рвом, собственной артиллерией и сторожевыми вышками. И если первая версия подвергается сомнению, то со второй согласны даже апологеты существования Ессентукского редута. Данный пост имел своей задачей контролировать свой участок дороги от, как тогда их именовали, Горячих до Кислых вод.
Жизнь Ессентукского поста текла так же, как жизнь прочих кордонов Кавказской линии. Даже указ императора Александра I от 24 апреля 1803-го года, утвердившего положение о Кавказских Минеральных Водах, которое и было началом курортного района, жизни Ессентукского поста не изменил.
Переломным стал 1811-й год (по другим данным 1810-й). В том году казаки поста заметили, как к их кордону подъехал отряд всадников. Нет, никакого оживления это не вызвало, т.к. во главе конной группы был офицер Русской императорской армии князь Измаил-Бей Атажуков, проходящий службу на Кавказской укреплённой линии. Но интерес вызвал мужчина, одетый в гражданское платье. Этим человеком был московский врач и исследователь Фёдор (Фридрих) Гааз, открывший в то же время железноводские источники.
Бювет Гаазо-Пономарёвского источника
Именно этот «загадочный» гражданский примется тщательно расспрашивать каждого бойца Ессентукского гарнизона, ведь кому как не им, кто выведал все подходы к посту, все балки и ущелья, знать эту землю. Во время этого расспроса один из казаков и поведал Фёдору Гаазу, что во время фуражировки заметил как лошади, несмотря на наличие прочих источников питьевой воды, отдают предпочтение одному из них.
Так, отряд во главе с Измаил-Бей Атажуковым, доктором Гаазом и казаками гарнизона отправился за три версты от поста к тому самому месту, где лошади предпочитали утолять жажду. Местность была безлюдная, труднопроходимая и несколько заболоченная, благодаря слиянию рек Бугунта и Подкумок. Наконец отряд вышел по лошадиным следам к реке Кислуша, отчасти образованной именно минеральными ключами. В долине ручья Гааз обнаружил два небольших колодца, на дне которых и пробивались целебные источники.
Колодцы эти позже станут родоначальниками знаменитых «Ессентуков», а находились они на месте будущего Гаазо-Пономаревского павильона (также их именуют бюветами). Доктор Гааз сразу же составил подробное описание этих минеральных вод. Однако, как ни странно, ессентукские источники очень долгое время оставались на задворках и не привлекали особого внимания – долгие годы только гарнизонные лошадки да ессентукские казаки наслаждались в будущем легендарными водами. То ли доктор Гааз был слишком очарован железноводскими источниками, а ессентукские посчитал незначительными, то ли бурное развитие Кавминвод затмило отдельные их жемчужины.
На задворках империи
Так или иначе, но только в 1823-м году профессор Петербургской Медико-Хирургической академии Александр Петрович Нелюбин прибыл к Ессентукскому посту. Именно он смог оценить потенциал Ессентуков, провёл глубокие исследования и составил их более подробное описание, определив и классифицировав на две группы – соляно-щелочные и серно-щелочные. Кроме того он открыл также новые источники, доведя число исследованных ключей до двадцати.
Ессентукская станица
Однако и в этот раз Ессентуки рисковали остаться незамеченными. Наконец, в 1825-м году, 15 марта легендарный генерал Алексей Петрович Ермолов приказал возвести в 3,5 верстах северо-восточнее уже расформированного Ессентукского поста на реке Бугунте казачью станицу. Стоит отметить, что это решение генерал принял ещё в 1821-м году, регулярно рапортуя в столицу с просьбой разрешить основание новой станицы. Для этой цели отрядили несколько сотен казачьих семей волгских (волжских) казаков, которые и должны были стать первыми местными жителями.
Вот какие цифры переселенцев приводит в своём труде «Терские казаки со стародавних времён. Гребенское войско» генерал-лейтенант и историк Иван Диомидович Попко:
«Из Александровской станицы выведено было в 1825 году 385 семейств, и из этого числа 100 семей поселились на Подкумке, у крепости Кисловодской, где образовалась станица Кисловодская, 50 семей положили начало станице Бургустанской… и 235 семей основали на реке Бугунте станицу Ессентукскую».
Центр станицы располагался в полутора километрах от устья реки Бугунта на правом её берегу. Там же казаки в том же 1825-м году заложили станичную церковь Святого Николая Чудотворца, спроектированную Иосифом Карловичем Бернардацци – первым архитектором Пятигорска и Кисловодска. При храме была открыта церковно-приходская школа, библиотека и архив, там же вскоре было принято хранить мемориальные доски с именами казаков особо отличившихся в русско-турецкой войне 1877-78 годов и русско-японской войне 1904-05 годов. Церковь не закрывалась даже в советское время и является действующей и сейчас.
Но как же минеральные источники? Увы, они так и оставались обойдёнными лечебными маршрутами. Однако, первые целебные «ванны» всё же были устроены… казаками. Не имея медицинского образования, но умудрённые житейским опытом, казаки быстро вырыли купальни и обустроили их, что называется, как могли. Станичники, конечно, не только купались в минеральной воде, но и пили её. Тем не менее, слухи о «казачьих минеральных водах» продолжали распространяться по краю, поэтому к Ессентукской станице потянулись больные. Для них станичники привозили воду в бочках, при этом не делая большого различия между различными источниками, посему большой пользы без какой-либо систематичности такое лечение не имело.
Развитию будущего курорта мешала и обстановка практически прифронтовой полосы. В 1831 году на Ессентукскую станицу мятежные горцы совершили грабительское нападение, которое вылилось в настоящий бой. Многие казаки погибли в этом столкновении, но жизни своих семей защитили. Добычей нападавших стало только стадо овец.
При этом врачи, исследовавшие Ессентуки, такие, как Фёдор Петрович Конради (главврач КМВ с 1822-го года) или доктор Карл Норманн, продолжают указывать на несомненную перспективность Ессентуков, соседствующую в тот момент с тотальной неустроенностью.
Обороняющийся курорт
Наконец, в 1839-м году штаб войск Кавказской линии с разрешения высокого столичного начальства приступает к работе по благоустройству Ессентуков. Казаки начали строительство ванн на щелочных ессентукских источниках. Таким образом, полковое правление Волгского полка свело несколько источников в один бассейн и установило недалеко от нынешнего бювета Гаазо-Пономаревского источника деревянную купальню, с подогревом воды при помощи самовара. Эта система была уже опробована в Кисловодске и Железноводске.
Наконец, в 1841-м году возводят первые каменные бассейны, но уже в 1843-м году мятежные горцы организуют одну из последних масштабных вылазок не просто с военными целями и желанием банального грабежа, а с варварской целью пресечь развитие Минеральных Вод Кавказа. 3000 бойцов пересекли Кавказскую линию и ринулись в глубь кавказских владений империи. Несмотря на крупные силы неприятеля, казаки вовремя преградили дорогу горцам и не допустили их до разорения набиравших известность курортов. Вскоре после начала вылазки противник был оттеснён западнее Ессентуков – к станице Бекешевской, а после рассеян по горам.
В 1846-м году Кавминводы передаются от Медицинского департамента в ведение кавказского наместника, генерала и князя Михаила Воронцова. Наместник сразу же засучил рукава на ниве курортного развития. В том же году он поручил казакам начать активное строительство с целью облагородить территорию вокруг источников, но уже в сентябре управление непосредственно ессентукскими источниками переходит Пятигорской Строительной комиссии, что вызывает оправданное возмущение казаков, проливавших кровь за эту землю. Несмотря на несправедливость решения, оно позитивно сказалось на развитии Ессентуков.
Этикетки первых бутылок минеральной воды
Уже в 1847-м начинается строительство галереи 17-го источника (архитектурный проект Самуила Уптона, знакового для Ессентуков архитектора), который функционирует и сейчас. Несколько позже закладывается курортный парк, строится гостиница, и вскоре князь Воронцов добивается поставок минеральной воды в бутылках в другие города империи. Легенда по имени Ессентуки начинает дышать полной грудью, но это уже иная веха в истории некогда фронтового города.
...
...
...
Вино «Массандры». 1941 год. Спасти любой ценой
Начало лета на юге без вина – это как в средней полосе зима без снега. Объяснить важность виноделия порой сложно. Виноделие – это не просто сбор винограда, отжим сока и его сбраживание, это целая культура. Здесь и гастрономическая культура, и литературная, включающая в себя наследие мифов и легенд, и культура технологическая, позволяющая получить волшебный напиток. Наконец, это сам статус страны, подчёркивающий её вклад в общемировое винодельческое наследие. Далеко не все страны могут похвастаться способностью освоить технологии производства тихих и игристых вин.
Комбинат "Массандра" до войны
Важность виноделия особенно подчёркнута той самоотверженной смелостью, с какой виноделы трудились в период Великой Отечественной. К примеру, в 1944-м году, несмотря на тотально заминированные территории, работники новороссийских винсовхозов приступили к сбору уцелевшего урожая. Им приходилось порой собственноручно обезвреживать авиабомбы и мины. Но сегодня вспомним, как эвакуировали легендарную крымскую «Массандру».
Конец сентября 1941-го года. Нацистские войска отчаянно рвутся в Крым, к «непотопляемому советскому авианосцу» (так его именовал сам Адольф Гитлер). У фюрера на этот русский полуостров были свои большие планы. Благодаря историческим изысканиям в историографии появилось мнение о достаточно длительном существовании в Крыму, примерно с 3-го по 10-й век, обширной готской общины.
Естественно, нацистские бонзы ухватились за эти изыскания в своей специфической манере. В итоге это было реализовано в виде проекта колонизации немцами Крыма под названием «Готенланд» (земля готов). Проект предусматривал переселение немцев из Южного Тироля на полуостров, а вот местное население рассматривалось только в качестве рабов. В рамках этого проекта предполагалось переименовать Крым в Готенланд, Симферополь — в Готсбург (город готов), а Севастополь — в Теодорихсхафен (гавань Теодориха). Ответственность за реализацию проекта была возложена на Альфреда Эдуарда Фрауенфельда, бывшего гауляйтера Вены, назначенного генеральным комиссаром округа Крым — Таврия. Увы, этот оголтелый нацист не был вздёрнут. Несмотря на участие в нацистских группах даже после войны, он благополучно скончался в 1977-м году в Гамбурге.
Были у нацистов и свои планы на «Массандру». Они быстро оценили промышленный потенциал комбината. Поэтому, дабы воспрепятствовать разграблению винной сокровищницы, в первые дни октября 1941-го года директору «Массандры» был доставлен срочный приказ из Наркомата пищевой промышленности СССР, предписывающий отправку коллекционных и марочных вин на Черноморское побережье Кавказа.
"Массандра" на 70-летие Великой Победы
А отправлять было что. Вопреки оскорбительно-ханжескому мнению о неспособности оценить тонкие материи революционными деятелями, потенциал старейших винодельческих хозяйств («Массандры» и «Абрау-Дюрсо») не только не был уничтожен, но и активно развивался, как и винные коллекции этих предприятий. Знаковым в развитии коллекционных фондов был 1936 год, когда был подписан приказ по Наркомату пищевой промышленности об образовании коллекционного фонда вина, а ответственность за народное достояние ложилось на директоров и главных виноделов комбинатов.
Сразу после получения приказа в 1941-м году Николай Константинович Соболев, директор «Массандры», создал оперативный штаб по эвакуации. Важность поставленной задачи подчёркивалась личным вниманием Анастаса Ивановича Микояна.
На комбинате закипела напряжённая круглосуточная работа. Виноделы отбирали самые крепкие бочки, чтобы они могли перенести морской вояж до Новороссийска, Анапы и Туапсе. При этом работникам всё равно приходилось укреплять бочки металлическими обручами. Отдельной головной болью была упаковка вин в бутылках из всемирно известной массандровской коллекции. Ведь едва ли не каждая бутылка ценилась на вес золота и бралась на учёт. Вскоре «массандровцы» столкнулись с острой нехваткой упаковочного материала и досок для ящиков. А так как помощи было ждать неоткуда, материал приходилось изыскивать на месте в авральном режиме. Днём и ночью драгоценные ящики и бочки шли в порт. Работами руководил главный винодел «Массандры» Александр Александрович Егоров, знаменитый советский учёный-винодел, автор многих прекрасных вин.
В центре легендарный Александр Егоров
Таким образом, за сентябрь-ноябрь 1941-го года прошла беспрецедентная по технической сложности эвакуация 53 тысяч (по воспоминаниям Соболева, 57 тысяч) бутылок коллекционных вин и 120 тысяч декалитров (1 200 000 литров) марочного вина в дубовых бочках.
Для транспортировки винного наследия державы морем было выделено два транспорта: рыболовецкий 50-метровый траулер типа «Смена» «Одесский горсовет» и двухмачтовый баркас «Массандра», принадлежащий комбинату с 1940-го года. Перевозка драгоценного груза была смертельно опасной. Увы, уже на пятом рейсе тихоходный баркас «Массандра» подвергся атаке немецкого торпедоносца Не-111 и был потоплен вместе с экипажем и винными бочками. Адмирал Сергей Георгиевич Горшков вспоминал, что и боевые корабли Черноморского флота участвовали в эвакуации массандровских вин, зайдя в Ялту по пути в Туапсе.
Транспорт "Одесский горсовет"
К сожалению, часть вина в условиях творящегося хаоса всеобщей эвакуации была расхищена нечистыми на руку гражданами, но ядро, гордость коллекционного фонда, уцелело. Также из-за высоких транспортировочных расходов пришлось некоторое количество бочек и бутылок, конечно, не входящих в коллекционный фонд, реализовать по дороге: в Туапсе продали 181 бочку, в Поти – 136 бочек, не считая почти 10 тысяч бутылок шампанского.
Прибывшее на Черноморское побережье Кавказа массандровское вино погрузили в железнодорожные вагоны и направили в Тбилиси и Баку. Основная масса вина оказалась на хранении Авчальского завода шампанских вин в Тбилиси – 2310 бочек и 316 ящиков. Позже всю эту коллекцию вновь собирали, дабы вернуть её на родину.
Но самая тяжёлая доля досталась тем виноделам и виноградарям, кто остался в Крыму в начале ноября 41-го. 2 ноября 1941-го всем директорам совхозов комбината «Массандра» ушли телеграммы с приказом заместителя директора товарища Крамма, в которой был обозначен приказ:
Все понимали, что ни одной бочки солнечного напитка не должно попасть в руки оккупантов, но ликвидация ценного продукта проходила со слезами на глазах. Позже директор Соболев вспоминал, как работники и работницы в прямом смысле слова рыдали. Это, кстати, и понятно. Ведь в то время использовался только ручной труд, и, соответственно, вино было совсем иного качества, нежели вино из винограда, собранного автоматикой. Ручной сбор позволяет выделить только лучшую ягоду, что, в свою очередь, увеличивает срок выдержки в бочках и качество вкуса вина. Даже сейчас вино ручного сбора стоит в два-три раза дороже (от 600 рублей), нежели «автоматическое» вино.
В начале ноября 1941-го массандровцы, полные немой злобы, вооружились ломами и топорами и принялись крушить свой собственный труд. У бочек выбивали днища, отвинчивали люки у купажных железобетонных бассейнов. Вино бесконечным потоком устремлялось по цементированным каналам, создавая настоящие реки, по склонам и оврагам вниз, в море. За считанные часы бирюзовая Ялтинская бухта приобрела зловещий кровавый оттенок. Приказ был выполнен. А в это время нацисты уже подступали к Ялте. Они захватили город 7 ноября 1941-го года.
Гитлеровцы в Ялте
Конечно, часть вина активно раздавалась работникам комбината, но много ли может унести один человек? Также, увы, часть винной продукции, тщательно замурованная в винных погребах, всё же попала в руки нацистов. Естественно, это было результатом предательства одного из служащих комбината, но данный инцидент не особо афишировали, опасаясь чистки всей массы работников комбината.
Вскоре после оккупации Ялты мирный приморский город погрузился в нацистский кошмар. Уже в конце ноября 1941-го года оккупационные власти вывесили приказ всем ялтинским евреям нашить на одежду звезду Давида, а ещё спустя несколько недель было создано гетто. 17 декабря 1941-го всех работоспособных евреев-мужчин вывезли в район массандровских виноградников, заставили выкопать две траншеи и всех поголовно расстреляли. На следующий день в те же траншеи легли еврейские женщины, старики и дети.
Комбинат "Массандра" до войны
Важность виноделия особенно подчёркнута той самоотверженной смелостью, с какой виноделы трудились в период Великой Отечественной. К примеру, в 1944-м году, несмотря на тотально заминированные территории, работники новороссийских винсовхозов приступили к сбору уцелевшего урожая. Им приходилось порой собственноручно обезвреживать авиабомбы и мины. Но сегодня вспомним, как эвакуировали легендарную крымскую «Массандру».
Враг у ворот
Конец сентября 1941-го года. Нацистские войска отчаянно рвутся в Крым, к «непотопляемому советскому авианосцу» (так его именовал сам Адольф Гитлер). У фюрера на этот русский полуостров были свои большие планы. Благодаря историческим изысканиям в историографии появилось мнение о достаточно длительном существовании в Крыму, примерно с 3-го по 10-й век, обширной готской общины.
Естественно, нацистские бонзы ухватились за эти изыскания в своей специфической манере. В итоге это было реализовано в виде проекта колонизации немцами Крыма под названием «Готенланд» (земля готов). Проект предусматривал переселение немцев из Южного Тироля на полуостров, а вот местное население рассматривалось только в качестве рабов. В рамках этого проекта предполагалось переименовать Крым в Готенланд, Симферополь — в Готсбург (город готов), а Севастополь — в Теодорихсхафен (гавань Теодориха). Ответственность за реализацию проекта была возложена на Альфреда Эдуарда Фрауенфельда, бывшего гауляйтера Вены, назначенного генеральным комиссаром округа Крым — Таврия. Увы, этот оголтелый нацист не был вздёрнут. Несмотря на участие в нацистских группах даже после войны, он благополучно скончался в 1977-м году в Гамбурге.
Были у нацистов и свои планы на «Массандру». Они быстро оценили промышленный потенциал комбината. Поэтому, дабы воспрепятствовать разграблению винной сокровищницы, в первые дни октября 1941-го года директору «Массандры» был доставлен срочный приказ из Наркомата пищевой промышленности СССР, предписывающий отправку коллекционных и марочных вин на Черноморское побережье Кавказа.
"Массандра" на 70-летие Великой Победы
А отправлять было что. Вопреки оскорбительно-ханжескому мнению о неспособности оценить тонкие материи революционными деятелями, потенциал старейших винодельческих хозяйств («Массандры» и «Абрау-Дюрсо») не только не был уничтожен, но и активно развивался, как и винные коллекции этих предприятий. Знаковым в развитии коллекционных фондов был 1936 год, когда был подписан приказ по Наркомату пищевой промышленности об образовании коллекционного фонда вина, а ответственность за народное достояние ложилось на директоров и главных виноделов комбинатов.
Сразу после получения приказа в 1941-м году Николай Константинович Соболев, директор «Массандры», создал оперативный штаб по эвакуации. Важность поставленной задачи подчёркивалась личным вниманием Анастаса Ивановича Микояна.
Спасти всё, что возможно
На комбинате закипела напряжённая круглосуточная работа. Виноделы отбирали самые крепкие бочки, чтобы они могли перенести морской вояж до Новороссийска, Анапы и Туапсе. При этом работникам всё равно приходилось укреплять бочки металлическими обручами. Отдельной головной болью была упаковка вин в бутылках из всемирно известной массандровской коллекции. Ведь едва ли не каждая бутылка ценилась на вес золота и бралась на учёт. Вскоре «массандровцы» столкнулись с острой нехваткой упаковочного материала и досок для ящиков. А так как помощи было ждать неоткуда, материал приходилось изыскивать на месте в авральном режиме. Днём и ночью драгоценные ящики и бочки шли в порт. Работами руководил главный винодел «Массандры» Александр Александрович Егоров, знаменитый советский учёный-винодел, автор многих прекрасных вин.
В центре легендарный Александр Егоров
Таким образом, за сентябрь-ноябрь 1941-го года прошла беспрецедентная по технической сложности эвакуация 53 тысяч (по воспоминаниям Соболева, 57 тысяч) бутылок коллекционных вин и 120 тысяч декалитров (1 200 000 литров) марочного вина в дубовых бочках.
Для транспортировки винного наследия державы морем было выделено два транспорта: рыболовецкий 50-метровый траулер типа «Смена» «Одесский горсовет» и двухмачтовый баркас «Массандра», принадлежащий комбинату с 1940-го года. Перевозка драгоценного груза была смертельно опасной. Увы, уже на пятом рейсе тихоходный баркас «Массандра» подвергся атаке немецкого торпедоносца Не-111 и был потоплен вместе с экипажем и винными бочками. Адмирал Сергей Георгиевич Горшков вспоминал, что и боевые корабли Черноморского флота участвовали в эвакуации массандровских вин, зайдя в Ялту по пути в Туапсе.
Транспорт "Одесский горсовет"
К сожалению, часть вина в условиях творящегося хаоса всеобщей эвакуации была расхищена нечистыми на руку гражданами, но ядро, гордость коллекционного фонда, уцелело. Также из-за высоких транспортировочных расходов пришлось некоторое количество бочек и бутылок, конечно, не входящих в коллекционный фонд, реализовать по дороге: в Туапсе продали 181 бочку, в Поти – 136 бочек, не считая почти 10 тысяч бутылок шампанского.
Прибывшее на Черноморское побережье Кавказа массандровское вино погрузили в железнодорожные вагоны и направили в Тбилиси и Баку. Основная масса вина оказалась на хранении Авчальского завода шампанских вин в Тбилиси – 2310 бочек и 316 ящиков. Позже всю эту коллекцию вновь собирали, дабы вернуть её на родину.
Ни одной бочки врагу, под вашу ответственность
Но самая тяжёлая доля досталась тем виноделам и виноградарям, кто остался в Крыму в начале ноября 41-го. 2 ноября 1941-го всем директорам совхозов комбината «Массандра» ушли телеграммы с приказом заместителя директора товарища Крамма, в которой был обозначен приказ:
«Под вашу личную ответственность приказываю немедленно приступить к уничтожению всего наличия продукции, находящейся на заводе и на переработочных пунктах винсовхоза».
Все понимали, что ни одной бочки солнечного напитка не должно попасть в руки оккупантов, но ликвидация ценного продукта проходила со слезами на глазах. Позже директор Соболев вспоминал, как работники и работницы в прямом смысле слова рыдали. Это, кстати, и понятно. Ведь в то время использовался только ручной труд, и, соответственно, вино было совсем иного качества, нежели вино из винограда, собранного автоматикой. Ручной сбор позволяет выделить только лучшую ягоду, что, в свою очередь, увеличивает срок выдержки в бочках и качество вкуса вина. Даже сейчас вино ручного сбора стоит в два-три раза дороже (от 600 рублей), нежели «автоматическое» вино.
В начале ноября 1941-го массандровцы, полные немой злобы, вооружились ломами и топорами и принялись крушить свой собственный труд. У бочек выбивали днища, отвинчивали люки у купажных железобетонных бассейнов. Вино бесконечным потоком устремлялось по цементированным каналам, создавая настоящие реки, по склонам и оврагам вниз, в море. За считанные часы бирюзовая Ялтинская бухта приобрела зловещий кровавый оттенок. Приказ был выполнен. А в это время нацисты уже подступали к Ялте. Они захватили город 7 ноября 1941-го года.
Гитлеровцы в Ялте
Конечно, часть вина активно раздавалась работникам комбината, но много ли может унести один человек? Также, увы, часть винной продукции, тщательно замурованная в винных погребах, всё же попала в руки нацистов. Естественно, это было результатом предательства одного из служащих комбината, но данный инцидент не особо афишировали, опасаясь чистки всей массы работников комбината.
Вскоре после оккупации Ялты мирный приморский город погрузился в нацистский кошмар. Уже в конце ноября 1941-го года оккупационные власти вывесили приказ всем ялтинским евреям нашить на одежду звезду Давида, а ещё спустя несколько недель было создано гетто. 17 декабря 1941-го всех работоспособных евреев-мужчин вывезли в район массандровских виноградников, заставили выкопать две траншеи и всех поголовно расстреляли. На следующий день в те же траншеи легли еврейские женщины, старики и дети.
Свежие комментарии