ЭНЕРГЕТИЧЕСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ ЗАКАЗЫВАЛИ?
ammo1
Реактор, в который был загружен 1 грамм топлива, работал в течение 32 дней и произвел 1,5 мегаватт-час энергии.
В 2009 году итальянским изобретателем Андреа Росси была подана заявка на изобретение «метод и аппаратура для проведения экзотермической реакции между никелем и водородом, с выделением меди».
В 2011 году Росси продемонстрировал небольшое устройство, которое, при потреблении 400 Вт электроэнергии выделяло 12 кВт тепла. В реакторе, по словам изобретателя, содержался закачанный под давлением водород, порошок никеля и секретный катализатор.
Изобретатель назвал процесс, происходящий в реакторе, низкоэнергетическим ядерным синтезом (low-energy nuclear reactions, LENR), однако некоторые учёные считают, что это совсем другой процесс, да и радиоактивных излучений, типичных для ядерной реакции, при работе установки не наблюдается.
Многие объявили Росси шарлатаном, даже в статье о Катализаторе энергии Росси в русской Википедии красуется плашка "Это статья о псевдонаучной теории или концепции", однако изобретатель вёл себя совсем не как шарлатан - ни у кого не просил денег и, наоборот, продал свой дом для продолжения экспериментов.
В течение четырёх лет проводилось множество экспериментов. В 2014 году группа авторитетных учёных из разных стран изучала работу реактора E-CAT, построенного Росси. Прибор представлял собой керамическую трубку, диаметром 2 см и длиной 20 см. Установка работала в независимой лаборатории и сам Росси присутствовал только при её запуске. Генератор вырабатывал в 3. 74 раза больше энергии, чем получал в виде электричества. Учёные подтвердили работу генератора и написали в заключении "Это - конечно, не удовлетворительно, что у результатов до сих пор нет убедительного теоретического объяснения, но результат эксперимента не может быть отклонен или проигнорирован только из-за отсутствия теоретического понимания”.
Росси неоднократно пытался запатентовать свой катализатор энергии, но многократно получал отказ из-за «противоречия общепризнанным законам физики и установленным теориям».
Американское аэрокосмическое агентство (NASA) предложило Росси продолжить исследования в Америке, куда он и переехал, а в 2015 году получил патент на «устройство для нагрева жидкости, включая ёмкость для нагреваемой жидкости, а также топливную пластину, соединённую с жидкостью. Топливная пластина включает смесь топлива, содержащую реактивы и катализатор, а также электрический резистор либо другой нагреватель, термически соединённый с топливной смесью и катализатором».
Известно, что Росси построил установки, мощностью 0.5 и 1 МВт, для неизвестных заказчиков. Есть множество фотографий этих установок, но работают ли они в результате, не известно.
В 2015 году российский физик Александр Пархомов смог повторить эксперимент Росси, построив аналогичную установку. В качестве топлива он использовал 630 мг никеля и 60 мг алюмогидрида лития.
Реактор - трубка из корундовой керамики.
Эксперимент Пархомова подробно описан в статье. Помимо самой статьи очень интересны комментарии к ней. В частности, химик sergku1213 делает предположение, что обнаруженное физическое явление может быть связано с теоретически существующей частицей гидрино - электронейтральным атомом водорода.
Весь эксперимент Пархомова снят на видео (это почти два часа):
.
Конечно, на первый взгляд кажется, что если было изобретено что-то выдающееся, оно тут же должно стать общеизвестным и общедоступным, однако в науке не всё так просто. Путь от лабораторной до промышленной установки может быть довольно долог. Вполне возможно, что катализатор энергии это действительно открытие, которое изменит мир, а не очередное шарлатанство.
-
Конечно, на первый взгляд кажется, что если было изобретено что-то выдающееся, оно тут же должно стать общеизвестным и общедоступным, однако в науке не всё так просто. Путь от лабораторной до промышленной установки может быть довольно долог. Вполне возможно, что катализатор энергии это действительно открытие, которое изменит мир, а не очередное шарлатанство.
-
ПРОСНУТЬСЯ В СССР...
amarok_man
Прочтите текст. В нём написаны именно те слова, что сказали бы сейчас миллионы простых людей бывшего Советского Союза:
Я потихоньку мечтаю купить пирожок с повидлом за шесть советских копеек и завернуть селедку в свежий номер нечитанной газеты «Правда».
Я хочу повернуть и пойти обратно.
Я хочу в страну, где нет террористов, проституток, рэкетиров, мэров, презентаций, долларов и многопартийности.
Ну, спрашивается, зачем мы прогнали одну партию, чтобы потом посадить себе на шею десятки других? Ну, что мы все-таки выиграли, разогнав одних чиновников и вырастив много новых…
Значит, чтобы стать свободными, мы должны были стать нищими.
А кому же мы заплатили за свою свободу и отдали все, что у нас было?
Олигархам, политикам, бандитам, чиновникам, или это одно и то же?
Я снова хочу, чтобы мне по телевизору целый день врали про успехи социализма, а не пугали неудачами капитализма. Отпустите меня в СССР.
Я смогу найти дорогу назад, так как по этой дороге мы постепенно побросали все, чтобы идти налегке. Я подберу все это по дороге наших реформ и вернусь назад, в СССР, не с пустыми руками.
В далеком прошлом я давал многочисленные клятвы октябренка, пионера и комсомольца, и почему-то все их нарушил.
А потом я вообще продал Родину.
В той прошлой жизни, еще в СССР, я присягнул в Красной армии на верность социалистическому отечеству, и мои пальцы при этом патриотически вспотели на автомате Калашникова. Я нарушил клятву и теперь должен ответить перед лицом своих товарищей, которые, в свою очередь, тоже продали Родину и должны ответить передо мной.
Я часто думаю, почему я тогда изменил воинской присяге и не кинулся с оружием в руках отстаивать достояние социализма.Это было массовое предательство наших социалистических идеалов и обретение капиталистических идеалов, которые сегодня мы тоже готовы продать.
Я, в принципе, согласен вспомнить о своей воинской присяге и выполнить свой долг, но моя Родина не дает мне автомата и даже обыскивает на улицах других прохожих, чтобы отобрать оружие.
Видимо, Родина больше не ждет от нас ратного подвига, она обиделась и устала ждать. А мы вновь чувствуем, что отечество в опасности, и думаем, как из него убежать.
Я не хочу в Америку, я хочу в СССР. Я буду до последней капли крови мужественно стоять в очередях за колбасой, ходить на субботники и носить на первомайских демонстрациях самые тяжелые транспаранты. Клянусь, поверьте, если мне еще можно верить.
Учиться коммунизму никогда не поздно, да и учиться даже не надо, а только повторить. Утром встать под слова старого гимна, съесть ломтик талонной колбасы, купить за три копейки билет на трамвай и гордо пройти проходную родного завода.
Я буду ударником коммунистического труда, честное слово, и добровольно стану покупать билеты денежно-вещевой лотереи ДОСААФ.
Ну до слез хочется хоть разок снова увидеть лозунг о победе социализме и дружбе всех советских народов.
Мы почто Ригу-то сдали, а теперь Курилами японцев к себе подманиваем.
Да верните же, мать вашу, и Киев — матерь городов наших.
Я хочу в СССР, где все мы еще вместе, все живы, где еще не стреляли, не взрывали, не бомбили, не делили.
Если все это мы отдали за колбасу, тампаксы и баночное пиво, то возьмите обратно, спасибо я больше не хочу.
А нас каждый день пугают зловещим изменением последней Конституции. Да нас и не надо этим пугать, ее мало кто читал и даже никто не заметит, если что-то там потихоньку переписать. У русских никогда не отнять право на труд, все равно же заставят работать, да и право на отдых пытались отнять только один раз, когда вырубили виноградники и запретили пить. Все же вернули без всякой Конституции, потому что без этого никак нельзя. Я однажды попытался сравнить все наши советские и русские конституции. Одна оказалась краше другой. В принципе, каждая последующая Конституция была лучше и невыполнимей предыдущей.
Я, например, хочу срочно воспользоваться конституционной свободой слова, но не нахожу подходящих слов.
Я вовсе не хочу сегодня взять все и поделить, я просто хочу вернуться в СССР и никому там ничего не отдавать.
Я хочу вернуться в 1980 год, собрать в одном месте всех сегодняшних политиков, еще молодых и неиспорченных, рассказать им все про двадцать последующих лет и посмотреть, как они передумают.
Уж лучше мы в СССР снова будем вспять переворачивать реки, чем сразу всю страну.
Я радостно сдам в прошлом СССР все нормы ГТО, макулатуру, металлолом, комсомольские взносы и деньги на помощь угнетенной Африке. Все берите, мне не жалко.
Это оказалось совсем не дорого за спокойную жизнь.
Мы откопаем Леонида Ильича, оживим его, поцелуем в любое место и завешаем орденами остатки его партийной груди, и пусть он дальше шамкает нам про светлое будущее с высокой трибуны очередного съезда. Это надежно убаюкивало всю страну, которую и незачем было будить, если точно не знали, чем ее занять.
Ну кто, блин, рявкнул на ухо мирно спящей стране, и, не дав ей опохмелиться, уговорил обменять ценности социализма на доллары США. У нас сейчас этих баксов больше, чем в самой Америке, но больше уже нихрена не осталось, ну, есть, конечно, немного, но мы меняем это на евро.
Я больше не могу идти по пути реформ.
Я не верю ни красным, ни белым, ни левым, ни правым, и за это все они не верят мне.
Я бы остался со всем остальным народом, но я больше всего боюсь этот самый народ.
Я всегда был с ним, и вдруг выпал, ну, думал, случайно, сейчас вернусь в строй, да вдруг вижу, что не один я выпал, много вокруг нападало.
Это, видимо, был сон. Я стал поднимать их, но они общались со мной матом, которого я почти не понимал.
Я посмотрел на себя и увидел, что я сам постепенно превратился в довольного буржуина и стал похожим на старого «Мальчиша-плохиша».
Я стал кричать, что через три дня придет Красная Армия и выручит нас из поганого буржуинства, но никто меня не слушал.
Я проснулся и решил вернуться в СССР.
Я никого туда не зову, я ухожу один в ту страну, где все ждали лучшего и проморгали хорошее.
Я чувствую, что скоро в СССР захотят почти все, и пойдут туда стройными рядами, возможно, даже во главе с нашим правительством.
Я хочу убежать туда первым, и занять очередь буквально на всё. Остальные начнут занимать за мной, но на всех все равно не хватит.
Это будет, но будет потом. А я уйду сейчас. Мне бросят в спину камни. А потом бросят камни по спинам тем, кто побежит меня возвращать, но уйдет вместе со мной.
А потом по этим камням пойдет монолитное все, и чтобы оно не заблудилось, я оставлю мелом стрелки, как правильно возвращаться.
Это легко.
Да, надо, чтобы Ленин был снова жив, партия стала честью и совестью, дети записались в комсомол и занимались физкультурой.
Нужно разорить всех богатых и уравнять их с бедными, сделать водку по 4 рубля 12 копеек за одну бутылку, и вместе с украинцами, белорусами, эстонцами и другими дружными народами выпить так много, чтобы забыть вражду и снова проснуться в СССР.
Это единственная дорога, и никакой другой тропинки просто нет.
Сегодняшние дети уже будут жить в социализме, будь он трижды не ладен. А наши внуки начнут строить коммунизм, не сразу, конечно, но обязательно начнут.
Мы скоро вернемся в СССР, вновь сделаем могучую страну и честную партию, повсюду развесим портреты любимых вождей и их славные слова, нас снова научатся бояться развитые страны, а мы мирно сопьемся на своих маленьких кухнях и начнем бесстрашно рассказывать анекдоты про власть и правящую партию.
Это настоящее счастье — ничего не иметь и ничего не терять.
А потом все повторится. Снова кто-то гаркнет на ухо мирно спящей стране, и она, раскорячившись от перепоя, радостно встрепенется и бодро пойдет по пути новых демократических реформ.
Мы, разумеется, уйдем немного дальше, чем ушли сегодня. Но мы, русские, никогда не идем строго вперед или назад, а просто ходим по кругу (Ленин из вежливости назвал это спиралью), ну а самые хитрые из нас сворачивают первыми.
Я не хочу поворачивать со всеми, я хочу сразу назад, строго и по прямой дороге, и прямо в СССР. Я всех вас там и подожду…"
-
В КОЛЛЕКЦИИ ЗВЁЗДНЫХ КРЕПОСТЕЙ ПРИБАВЛЕНИЕ.
Вот пожалуйста. 100 километров от моего дома. Это центр города Юрьев, который Эстония вероломно оккупировала у нас в 1991 году, и переименовала в Тарту. Во времена Российской империи город назывался Дерпт.
А вот гравюра 18 века:
По моему, эта звезда существовала за долго до Северной войны, и скорее всего, река, которая сейчас называется Эмайыги (мать-река) появилась позже самой крепости. А на уцелевших земляных валах и была устроена дерптская крепость.
Или смешнее, не знаю, даже. Псково-Печерский мужской монастырь находится в 300 метрах от моего дома. Чёрт меня побьерии… Как я за двадцать лет не удосужился посмотреть на него сверху внимательнее! Если бы не ещё один товарищ из «Вконтакте» Владимир Мирный, указавший на это:
так и думал бы, что это никакая не крепость, а простой монастырь.
А ведь он построен на руинах звёздной крепости, и в этом сомнений нет ни малейших.
Очень сильно она разрушена, но каким-то чудом очертания сохранила. В отличии от дерптской, никаких схем не найдено. Причина одна. Никто о её существовании не знал, потому, то на её месте построили совсем другое здание. О возрасте этой звезды можно судить только по глубине оврага, который разрезал её аккурат посредине.
СЛАВА БОГУ, ЧТО У МЕНЯ НЕТ ТАКИХ ПОДЧИНЁННЫХ!!!
Какая тут пропаганда? Зачем нужна пропаганда при таких вот… А ведь он был Президентом страны! Не понимаю!!!
В 2012 УКРАИНЦЫ НАД ЭТИМИ СЛОВАМИ ПОСМЕЯЛИСЬ...
Может быть, хотя бы мы не будем наступать на майданные грабли?
Видео опубликовал еще в 2012 году !!
-
КАК В КИНО
Экстрафильм от 28.04.2016г.
Пришёл покойник. Молчун, вообще ничего не говорит. Вижу, что очень давно умер. Спрашиваю мысленно: - «Что? Что не так? Какую - то тайну с собой унёс»?
Дом старинный, доски которыми обшит сруб серые, но довольно крепкие. Окна с резными наличниками выбиты, а под крышей свежий пролом. То ли мина, то ли снаряд угодил.
Я русский военнопленный. В шинели без ремня. Рядом со мной стоит толстый коротышка лет пятидесяти с небольшим. В чёрной короткой куртке из дублёной овчины, и в чёрной фуражке. Странно, кокарда не эсэсовская, обычная войсковая. Но почему тогда фуражка чёрная? Похоже, что он не немец, а из бывших наших господ. Объясняет мне на чистейшем русском как нужно правильно ремонтировать стену. Да вежливо так, словно я не враг, а наёмный рабочий.
Внизу вижу троих наших. Двое разбирают кучу свежих досок на краю поляны перед домом, а третий, одетый в ватную стёганую фуфайку и фуражку без звёздочки пилит ручной ножовкой доску на козлах. Я его знаю, это мой командир, старший лейтенант. Взводный наверное.
Двое немецких солдат стоят по краям поляны. Они в серых шинелях, и с винтовками, взятыми на ремень. На поясе у обоих – штыки в ножнах, и подсумки для патронов. На головах пилотки. Каски болтаются на поясе за спиной. Оба задрали головы вверх, смотрят на меня внимательно.
Чувствую жуткое волнение, страх и нерешительность. Понимаю, что у меня есть шанс, и если его не использовать, то товарищи этого не простят. Смотрю вниз, не переставая «угукать» в ответ на наставления коротышки офицера. Вижу, как мой взводный смотрит мне прямо в глаза, и едва заметно кивает головой. В глазах сталь. Всё ясно без слов.
Тогда я внезапно кидаюсь на фашиста, сбиваю его с ног, и изо всех сил толкаю с мостка вниз на землю. Толстяк не успел ещё до земли долететь, как защёлкали затворы «Маузеров». Я повалился на мосток, как можно ближе к стене, и увидел в широкую щель, как мой командир метнулся к распластанному на боку фашисту.
Время словно остановилось. Несколько секунд длились, по ощущениям, как целый час. Я спокойно, и как то отрешённо наблюдал за командиром, который уселся на толстяка верхом, сдавивив его локти коленями, и начал ножовкой пилить его горло. Солдаты ничего этого не видели. Они как идиоты смотрели только вверх, и палили в меня из винтовок, не обращая внимания на то, что происходит в двух метрах от них самих. А я слушал как пули щёлкают рядом со мной, ждал, что вот-вот одна из них вопьётся в моё тело, и наблюдал, как двое моих товарищей набросились на фашиста, который стоял справа от лесов, ближе к куче досок.
Один схватил фрица за запястья, и начал душить его собственным «Маузером». Второй в это время, выхватил из ножен на поясе штык, и воткнул его по самую рукоять фрицу в пузо.
Командир тем временем, вытащил из кобуры офицера пистолет, и словно всю жизнь стрелял раньше из фашистского оружия, не мешкая, трижды выстрелил во второго фрица, который так и не понял, что произошло.
Осознав, что все враги перебиты, я начал спускаться вниз. Да не по лестнице, а вот, что странно, как физкультурник, перегнулся через край мостка, и опрокинулся головой вниз, одновременно разгибая локти, на которых повис. Ногами нащупал мосток второго яруса, присел, отклонившись назад, затем тут же перевернулся лицом в обратную сторону. Резко опустил ноги вниз, и как на турнике, соскользнул уцепившись руками за край мостка.
Доски под весом моего тела качнулись вслед за мной, одновременно задирая противоположный конец, и я рухнул наземь, приземлившись на ноги, как акробат из под купола в цирке.
Молча, понимая друг друга без слов, рванули к лесу, прихватив оружие и ремни с подсумками и штыками. Бежали несколько часов без остановки, пока не вышли на окраину небольшого городка. Залегли. Начали наблюдать. Видим немецкие машины. Военные прохаживаются по улице не спеша, словно туристы. Наши тоже спокойно ходят, куда им вздумается.
Отлежались. Вернулись в лес, и в потёмках отправились на север, обходя стороной посёлки и деревни. Боялись, что свои же нас фрицам выдадут. Шли, как можно дальше от немецких гарнизонов и крупных населённых пунктов, чтоб затеряться в безлюдных лесах.
Мы были уверены в том, что Гитлер уже в Кремле, а Красной армии больше не существует. Шли долго. Голодали. Когда упёрлись в широкую реку, пошли берегом, и оказались в крупном селе.
А там советская власть, люди на работу идуд, как ни в чём не бывало. Словно и нет войны. Пришли в милицию, рады, что к своим вышли, а нам говорят: - «Ещё одни дезертиры».
Расстреляли в лесу за околицей.
ТОП БОЕВЫХ ВЕРТОЛЕТОВ ВКС РФ
aleks070565
Оригинал взят у speakoroff в ТОП боевых вертолетов ВКС РФ
ЭМТЕГЕЙ 1985. (Ч.25)
Закрытая линия связи.
Динамик радиолы «Сириус», в моей комнате, разразился громким свистом, сменившимся голосом Кришны: - «Ну чё, Пернатый! Я готов»! – Это наше с ним персональное переговорное устройство, которое Эдик изобрёл ещё в те времена, когда мы были совсем пацанами, лет по одиннадцать.
Суть его изобретения была проста, но гениальна. Не слышал, чтоб хотя бы ещё кому то пришло нечто подобное в голову. Она заключалась в том, что любой советский электронный прибор имеет гнездо, для подключения микрофона, и магнитофон, или проигрыватель можно использовать в качестве усилителя голоса. Вот Кришна и додумался, что если один из двух динамиков радиолы, которая находится в его комнате перенести с помощью наращённых проводов ко мне в квартиру, то я смогу слышать всё, что будет слышно из динамика его радиолы.
Однажды, мы скрутили в жгут две пары проволоки «звонковки», которую применяют взрывники для подрыва зарядов аммонита в шахте, или на карьерах, и протянули его через конёк крыши дома, в котором мы оба живём. Окно комнаты Эдика выходит на одну сторону дома, а моё на противоположную. Да ещё мы и в соседних подъездах. Кришна на третьем этаже во втором, а я на втором этаже в третьем подъезде.
Затем, каждый из нас, отсоединил от усилителя один из динамиков в радиоле, и припаял к нему два провода, идущих от «чужого» усилителя, а два других напал сверху на контакты динамика, запитанного от «своего» усилителя. Таким образом, для того, чтоб поговорить по собственной «секретной» линии, нам нужно всего то нажать кнопку питания радиолы, и взять в руки бытовой микрофон, который поставлялся в комплекте с любым магнитофоном.
Тапочки.
«Да! Выхожу уже»! – Отчеканил я в пирамидку своего «МД-201», прижав его решёточку прямо к губам. Уже на лестничной клетке подумал, что не будет лишним захватить с собой донки, вдруг хариус не нагулял должного аппетита, так хоть налимов наловим. Захожу в прихожую, и вспоминаю, что брезентовая сумка из под противогаза, в которой у меня сложены снасти, лежит на письменном столе в моей комнате. Это значит, что мне нужно снять болотные сапоги, и пройти через гостиную по чистому паласу.
Лень разуваться. Портянки уже тщательно намотаны, потом заново мотать, значит - время терять. И рюкзак снимать не хочется. Решение приходит простое: - сунуть носки сапог в старые отцовские тапки, которые приготовлены в помойку, и так, в тапках пройти в спальню, и не испачкать сапогами чистый ковёр. Так и поступаю.
Выхожу на улицу, Кришна меня уже поджидает у подъезда. «Идём»?: - протягивает мне руку для пожатия. Пожимаю руку друга: - «Идём»! Тащусь по бетонному тротуару вслед за Кришной. Метров через двадцать тот оборачивается, и я вижу, как его глаза лезут на лоб. Прослеживаю направление его взгляда, опускаю голову вниз, и мы оба грохаемся от хохота. Отцовские тапочки так и надеты поверх моих болотников. «Ладно. Закину в окно заброшенной общаги по пути к вокзалу».
Базар-Вокзал.
Приходим на остановку. Летом её роль у нас выполняет базар. Базар, это в Кадыкчане выкрашенная зелёной краской деревянная постройка из трёх стен с крышей, длинной метров пятнадцать, внутри которой – прилавок во всю длину. Летом за этим прилавком стоят бабушки, и торгуют пучками свежей зелени, редиски, морковки, и сладкой сочной репкой. Самая маленькая – десять копеек за штуку, побольше – пятнадцать, а самая крупная, аж по пятьдесят. Ну что делать. Север! Нет у нас тут ни слив, ни яблок, ни груш. Репа с морковью и те выращены в теплицах.
Сейчас вечер, бабушек уже нет, и весь прилавок заставлен рюкзаками, котелками, канами, мешками с резиновыми лодками, и прочим рыбачим – охотничьим скарбом мужиков, которые выходным у телевизора предпочитают время, проведённое с друзьями в тайге. Из всех, кто вчера с нами собирался на рыбалку, один только Зайка. Сидит на прилавке, свесив ноги, обутые в болотные сапоги, голенища которых по последней моде скатаны низко, у самых щиколоток. В застиранной энцефалитке, и фетровой шляпе с короткими полями. Здороваемся за руки, закуриваем, и начинаем слушать байки рыбаков, собравшихся двумя компаниями, каждая из которых, как и наша формируется спонтанно. Кто пришёл из друзей, тот влился.
Время ожидания автобуса иногда затягивается на час, и на два. По грунтовой дороге, да по перевалам, график выдержать, водителю просто не реально. Поэтому ожидание и сбор, превращается в отдельную особую часть рыбалки, которая по накалу эмоций сравнима с самой рыбалкой. Тут же на прилавки, рядом с мешками и рюкзаками появляется «пузырёк», из которого обязан «бульнуть» каждый, кто пришёл после того, как «вливание» началось.
Кумиров в печку!
Всё это сопровождается громкими спорами, взрывами дружного смеха, анекдотами и байками. Однажды я был в Москве на концерте «Вокруг смеха», и видел в живую всех этих клоунов, которых по телевизору показывают в концертах. Семён Альтов, Григорий Горин, Аркадий Арканов, Роман Карцев, вроде народ их так любит, так хохочет от каждого их слова с экрана. А в концертном зале «Измайлово», когда я увидел, как всё это происходит на самом деле, испытал глубокое разочарование. На самом деле, всё не так как по телевизору. Совсем не смешно, и не остроумно.
Это было крушением кумиров. Отныне для меня не стало авторитетов, потому, что те, кого превозносит советская эстрада, даже близко не стояли со многими из тех, кого я знаю в повседневной жизни. Сегодня на базаре собралось человек пять простых, никому неизвестных шахтёров, каждый из которых, как артисты оригинального жанра, не напрягаясь, даст фору десяти Карцевым одновременно.
Путь к «Угольку».
Но вот подходит большой старый «ЛАЗ – Турист», и мы начинаем грузиться в салон, в надежде, что свободных мест хватит на всех. Слава Партии, пассажиров из Сусумана всего несколько человек, и мы с комфортом разваливаемся на заднем диване, который находится над моторным отсеком автобуса. Там жарко, шумно, нестерпимо воняет палёным сцеплением, зато просторно. Больше часа «сарай на колёсах» то натужно воет, взбираясь на перевалы, то обиженно фыркает во время спусков. Рыбаки, не унимаясь, травят байки, и периодически, автобус вздрагивает от взрывов хохота. Но вот и четвёртое прорабство. На Эмтегее выходим только мы втроём.
Бодро спускаемся от прижима вниз по дороге. Туда, где слева гидрометеостанция, а справа вагончик дизель-генератора, который привозят на лето, для того, чтоб питать электроэнергией пионерский спортивный лагерь «Уголёк», принадлежащий Объединению «Северо-восток уголь». Это наш колымский эквивалент «Артека» и «Орлёнка». С июня по август, тут проходят три пионерские смены, за время которых более тысячи ребятишек – детей горняков, успевают набраться жизненного опыта, туристических навыков, здоровья и… Дурных привычек.
Ведь именно в таких лагерях, советские дети, наряду с навыками выживания в дикой природе, сполна овладевают искусством «материнской» словесности, закуривают первую в своей жизни сигарету, и постигают тайну появления на свет новых людей.
Хозяин озера Эелик-Кюель.
На ходу обсуждаем, куда могли ехать рыбаки, не сошедшие на Эмтегее.
- На Бастах едут. – Говорит Кришна.
- Д ну! Что там сейчас делать то в августе? Рыба уже с гор спустилась в крупные реки. – Возражает Зайка.
- Я слышал, Толик Чагин говорил про Бастах.
- Не спорьте, братцы. Вы оба правы, и неправы.
- Как это?
- Видели же, они все с лодками и вёслами. Значит на озеро едут. А если ты, Крюшо, слышал про Бастах, то это значит что, они собрались на Эелик.
- Блин! Точно! Они от моста через болото пойдут на противоположный край долины, там переправятся через Аян, и наверх, в горы. А там только и есть, что Эелик. Поднимутся до озера Эелик-Кюель, а там глубины ого-го, вода прозрачная, на мормышку они там таких оковалков натаскают, что будьте-нате. Там со да поднимают хариуса на два – три кило. А то и крупнее.
- Да-а-а… Вот это рыбалка! Прикинь, там до озера только день пути. Потом пару дней на озере. Жильё там клёвое. Зимовье здоровенное. Дров вокруг тьма, зверья, рыбы, птицы не меряно.
- Зая, ты так говоришь, как будто сам там был. - Смеюсь я.
- Я то не был, длинный был.
- А!!! Помню! Это когда он без штанов от медведя драпал! Ха-ха-ха! Зачётный был прикол!
Эта история случилась год назад, когда Генка с отцом, Николаем Никанорычем, дядькой и двоюродным братом охотились на уток и рыбачили на озере Эелик-Кюель. Геныч отошёл от зимовья метров сто наверх, в сопку, снял штаны, уселся под кустиком, закурил, и сидит, наслаждается процессом. Вдруг слышит хруст. Шаги. Подумал, что это местный оленевод эвен, который заходил к ним в лагерь спросить, не видели ли рыбаки пару оленей, отбившихся из стада.
А вместо аборигена на поляну выходит матёрый медведь, более полутора метров в холке. Тут у Длинного мгновенно освободился кишечник. Как оказался в зимовье, вообще не помнит. Мужики чуть со смеху не померли когда увидели с какой скоростью человек может бежать со штанами, спущенными до колен.
Устройство стойбища.
Но вот мы миновали дизель, свернули вправо от аллеи, ведущей в «Уголёк», и оказались у стопы Пионерской сопки, на широкой косе из серой гальки, на берегу широкого плёса реки Аян-Юрях. Летом тут по выходным полно народа. Как в Сочи на пляже сотни загорающих. Дети голышом плещутся в воде, прогретой на мелководье, и гоняются за стайками гольянов, снующих тут и там.
Пионерская сопка.
А над побережьем повисает стойкий запах дыма костров, стланниковых шишек, и шашлыков, маринованных в уксусе. Картина маслом. На материке людям этого не понять, потому, что они не ценят того, что имеют. А на Колыме, каждый солнечный тёплый день воспринимается как великий божий дар. И люди с благодарностью принимают этот дар, используют каждый день и час лета, потому, что впереди ждёт лютая зима, продолжительностью в десять месяцев.
Сейчас пляж совершенно пуст, и мы выбираем место для ночлега. Собственно выбор то не велик. Прямо по середине косы, лежит огромная куча плавника, которую притащило весеннее половодье. За лето плавник высох добела, и превратился в идеальное топливо, полыхающее как порох, и почти не оставляющее после сгорания золы.
Тут мы и определяемся. Поваленные в беспорядке коряги, сучья и стволы деревьев образуют хаотичный завал, но мы его используем для своих нужд. Всего то, необходимо убрать всё лишнее, и оставить всё полезное. Полчаса работы, и у нас есть очаг, выложенный из крупных гранитных валунов, две скамейки друг напротив друга по краям очага, сбоку стол из толстого пня от спиленного тополя, который принесло течением вместе с корневищем, и вот, стойбище практически готово.
В то время, пока разгорается огонь, уже в темноте мы устаиваем импровизированный экран, защищающий стойбище от речной прохлады и сырости. В грунт втыкаются заострённые колья, а на них натягивается тонкое верблюжье одеяло, которое образует стенку между рекой и бревном, которое у нас играет роль одной из скамеек по краям очага. Таким образом, на нас не тянет сыростью от воды, а тепло от костра, напротив отражается, и согревает всю поляну.
Вскоре, вода, набранная из реки, начинает бурлить в чифир-бачках, и Кришна заваривает кофейный напиток «Балтика». Над побережьем тянется восхитительный аромат, и пока в котелке варится курица, мы успеем выпить по литру этого дивного напитка, каждый. Вокруг тьма, а у костра та тепло и уютно. Не верится, что когда то, дикие люди могли жить без огня.
Ждать готовности курицы придётся очень долго, потому, что мы живём почти на тысячу метров выше уровня моря. На такой высоте вода закипает уже при девяносто с небольшим градусах, и больше температура не поднимается, хоть ты тресни. А этого маловато для приготовления пищи, поэтому у нас в каждом доме есть кастрюля- скороварка. В обычной кастрюле, или котле, мясо может стоять на плите и кипеть полдня, и остаться сырым при этом.
Но нам спешить некуда. У костра, особенно когда вокруг непроглядная темень, беседа течёт неторопливо, а ощущение времени напрочь теряется. Только в самом начале Андрюха пытается раззадорить Кришну:
- Эдик! Спой песенку?
- Дурак что - ли? Я ж не пьяный, чтоб без гитары петь.
- Ну спой, цветик, не стыдись! Ну эту свою, про Эмтегей.
- Да отстань, зая. Рубанись кайлом об стенку!
- Ладно, я сам спою. И заводит дребезжащим противным голосом:
Я так хочу, чтобы однажды
Среди разлук и суеты,
Вновь ввосьмером
Собрались мы.
И тёплым вечером июньским
На Эмтегее у костра…
- Зая заткнись! – Рявкнули мы с Эдиком.
- Ладно, ладно… Вокалисты хреновы. Зато медведь ни за что близко теперь не подойдёт.
Просмеявшись, мы на минуту умолкли, и я подумал о Кришне. Это мой лучший и, наверное, даже единственный настоящий друг детства. Мы с ним с детсада неразлейвода, и многие в посёлке, считали нас близнецами. Но мне до Эдика далеко. Он пишет изумительные стихи и музыку, великолепно исполняет собственные песни, поразительный талантище. Причём во всём. Ну разве что…
Кришна. Ньютон Эйнштейнович Кривулин.
В спорте у меня всегда было получше, да ещё в гуманитарных науках. Эдику никак не давались русский язык и литература, а так же иностранный язык. Но ту, скорее всего, дело не в способностях, а в его отвращению к немецкому языку. Я то попал в английскую группу, а Кришна к Кукле Наташе, как её прозвали ученики нашей школы, ещё много лет назад, когда мы были ещё в начальной школе. А Наталья Николаевна сама не любила немецкий, и преподавала его вынужденно, потому и не способна была дать качественные знания.
Зато Кришна не раз ставил в тупик учителей алгебры и физики. Он находил нестандартные способы решения задач, которых не существовало ни в школьной программе, ни в науке вообще. Помню как у него совершенно разладились отношения с нашей математичкой, после того, как она забраковала его контрольную работу. Говорит, что ответ правильный, но способ решения не правильный, потому ответ случаен.
А Эдик начал с мелом у доски доказывать, что он нашёл очень простой метод решения, который занимает вдвое меньше математических действий, для решения задачи. На что Любовь Семёновна возразила тем, что нигде, ни в одном справочнике, подобного метода она не обнаружила. Тогда Кришна на примерах начал доказывать, и подряд, быстро решил с десяток подобных задач, с самыми разными вариантами чисел. Всё работает. Непонятно только как. Но ведь безошибочно!
Результат был предсказуем. Открытие, которое вне всяких сомнений сделал мой друг, было похоронено не родившись. Считается, что для совершения открытия или изобретения чего либо, человек уже должен иметь учёную степень. А дилетант открыть ничего не в состоянии, поэтому все открытия, совершённые вне научного сообщества, немедленно подлежат «закрытию». Абсурд какой то. А как быть с тем, что мы повседневно пользуемся вещами, которые изобрели в то время, когда и наук то ещё никаких не было? Вот сейчас мы приехали ловить рыбу. Разве впервые о возможности ловить рыбу человек узнал от академиков?
Фраер толстый…
- А-а-ах какой запах! - Расплылся Андрюха с восторгом втягивая воздух ноздрями.
- Да. Наша «синяя птица» пахнет почётно, не то, что бразильская, которую зимой в магазине продавали. – поддержал друга Эдик.
- А, «Фраер» что-ли? – Вспомнил я, как однажды нашёл в своём холодильнике чудо чудное, яркий полиэтиленовый пакт с иностранными надписями, с чем то, по форме напоминающем маленький мяч для регби внутри. Оказалось, что так за океаном упаковывают бройлеров. Самая крупная надпись на упаковке была «Fryer», и мы дружно решили, что это фирма такая.
Сначала все поражались размерами и опрятным видом иноземных бройлеров. Порадовались, что быстро готовится, но потом вынесли окончательный приговор: - Гадость. Ни вкуса, ни запаха. Даже бульон получается не бульон, а так, кипяток. Но такую курицу привозили всего один раз, и она осталась только в воспоминаниях, как экзотика. Чтоб можно было похвастать на материке, что у нас в глуши есть любые деликатесы, даже бразильские супер-пупер куры.
- А помните, ещё кенгурятину привозили? – Оживился я.
- Ну. А чё? Подкинь ка сюда тот плоский камень, что слева от твоего говнодава. – Зарокотал своим неподражаемым баритоном Андрюха.
-
ДОНЕСЕНИЯ С ТОГО СВЕТА. РАССТРЕЛ ТАНКИСТОВ.
Не так давно я опубликовал заметку Как в кино , в которой поделился историей о том, как ко мне пришёл дух солдата, погибшего во время Великой Отечественной и, не рассказал даже, а как на киноэкране показал историю о том, как именно он погиб. Я видел всё так, словно вселился в тело того солдата. По этой причине рассказ изложен от первого лица. Для меня это был первый опыт, но о нём прочитал Денис Писаренко, который тут же связался со мной.
С его слов, души мертвецов Второй Мировой приходили к нему не раз, и не два, и в точности как в моём случае, не говоря не слова, показывали историю собственной гибели. Эти истории Денис записывал для себя, чтоб не забыть, и их у него скопилось на целую книгу, поэтому то и пришла в голову идея о том, чтоб тезисные записки «на память» превратить в текст, имеющий признаки литературной формы.
Когда он узнал, что не одинок, что существуют и другие люди, к которым приходят души погибших на войне, стало ясно, что записывал эти истории он не напрасно. Вот первое донесение с того света.
Пришел ко мне капитан РККА в черном комбинезоне. Показал свою жизнь. Пока я смотрел, он печально вздыхал и молчал. Интересно то, что показал...
Все начинается с того, что получаем новые танки т-34, взамен старых БТ-5. На этом торжественном моменте присутствуют наш комбат Николаев, и пожилой подполковник с усами из окружного ведомства. Мы облазили все танки, заглядываем в отсек двигателя, любуемся, хохочем, наконец то сбылась наша мечта, новые танки, обещанные первым маршалом (Ворошиловым), те, которые мы так долго изучали по схемам и рисункам.
Теперь это можно было пощупать, завести услышать звук мотора этого нового танка. Радости нашей нет предела! дрожите капиталисты! Я заглядываю в люк, пахнет заводской смазкой, и непривычно пахнет соляркой, танки теперь дизельные! Майор свистком привлекает наше внимание и говорит: «Орлы! У вас есть время до темноты обкатать танки, так сказать почувствовать их силу и мощь! А завтра мы грузимся и едем на Большие учебные сборы ближе к границе! Завели машины и допоздна катались по полю, совершая разные маневры.
Восторгу нет предела! Бт по сравнению с этим танком - игрушка! Заметил, что в танке есть рация, сначала подумав, как это замечательно, прогресс воплощается в жизнь, а потом возникло недоумение, как же я свяжусь с остальными танками, ведь рация стояла только у меня, на остальных её не было. Но все же я её включил, слышался небольшой треск и тишина. Послушав какое то время, я выключил, убедился что работает.
Вечером меня ждали посиделки, мой товарищ и 2 девушки собирались отметить мой отъезд (видимо об БУСах знали заранее).
Обкатав танки, наполнив поле сизым дымом, усталые, но довольные мы расходились в увольнение. Каждый, наверное, предчувствовал хорошую пьянку и поторапливался.
Я добрался до дома товарища, там уже меня ждали, мой друг и две милые девушки. С девушками не было ничего серьезного, просто хорошие знакомые, с кем можно было приятно провести досуг. Мы пили водку, обсуждали новости, смеялись, танцевали, флиртовали. И под конец разбрелись каждый по своим комнатам.
Следующий сюжет начинается с того момента как ж/д состав с танками 42 отдельного танкового батальона МВО (Московского Военного Округа) пребывает на вокзал Минска. Это было 19 июня 1941 года. Жарко очень. На вокзале много людей, все суетятся по своим делам. Ехали в последнем вагоне, танки Т-34 в количестве 50 штук впереди, каждый на отдельной платформе.
Мы с группой офицеров слезли с вагона, к нам навстречу двигался майор в сопровождении ординарца, который должен нам передать секретный пакет. Подошел, представился и говорит: - «13 танков сгружаете здесь, а остальные отправляются в Белосток». Мы все переглянулись, зачем делить уже сформированный батальон на куски?! Комбат Николаев вскрыл пакет, там было написано тоже самое, что озвучил майор, только за подписью начштаба ЗапОВО Климовских. Что эта была за птица, мы не знали. У нас было непонимание. Майор пояснил, что 13 танков с личным составом пойдут в пополнение 29-ой танковой дивизии, а остальные к 4-ой, которая находится в Белостоке. Что поделать мы стали помогать товарищам, разгружать танки, благо, что платформы позволяли это сделать.
В голове мелькнула мысль, что неизвестно еще какие платформы будут в Белостоке. Ведь мы совершенно не знали куда едем. Под звуки советского марша, (а именно звучала Боевая сталинская, запомнились слова «когда пошлет нас в бой товарищ Сталин, и первый маршал в бой нас поведет») звучавшего с вокзала, мы быстро разгрузили танки.
Следующий сюжет такой. (Вероятно, это уже 20 июня). Прибыли в Белосток. Вокзал совсем не такой как в Минске. Для съезда танков оборудованы специальные насыпи. Жарко, мы стоим часа два, солдатики из оцепления, на вопросы не отвечают, а коменданта всё нет и нет. Нервничаем, ругаем между собой начальство Красной Армии. Ходим вокруг вагона, кто-то убежал на вокзал в буфет. Затем появляется майор в круглых очках, с усиками как у Берии, (и вообще он был похож на Берию). Мы подошли к нему, я отдал честь и представился. Он в свою очередь тоже (майор Борисов). Он приглашает нас пройти в белое здание вокзала, мы идем за ним, входим в какой-то кабинет.
Достаёт карту (у нас самих карт не было) и показывает на карте что 6-ой мехкорпус, а вместе с ним 4 танковая дивизия на данный момент совершает маневры (учения) и что мы прибыли вовремя и он рад, что мы сумеем поучаствовать в маневрах. И стал объяснять расположение войск 4 ТД, они все были разбросаны в разных местах. Я удивился и спросил, почему так. Он объяснил, что все находятся на местах, согласно маневрам.
Часть наших танков должна разгрузиться здесь в Белостоке, а часть танков под моим командованием проедет еще 20 км до станции С. (Сокулка???) и там выгрузится и будет играть роль наступающего вероятного противника на 4 ГАП (этой же дивизии). Мне такой сценарий совсем не показался странным, так как твердо был уверен, что поманеврируем недельку и двинем в расположение своей части под Москвой. Сколько раз так было, разыгрывали разные сценарии. Красная Армия всех сильней! Одно напрягало, что на этой станции могло вообще не быть никаких насыпей и вообще возможностей выгрузить танки.
Я поинтересовался этим вопросом. В ответ мне майор пожал плечами, и ответил, что он такой же "маневревщик" как и мы и вообще он с УрВО. Что сам здесь первый раз и прибыл неделю назад для укомплектования этой 4 ТД. Мы понимающе кивнули. Куда бы нас судьба не бросала, мы примем этот вызов! Далее он объяснил, уже лично мне, что выгрузившись на станции нас должен встретить лейтенант (???)-го стрелкового батальона,( 29 мотодивизии) и должен проводить вас до гарнизона, где вы на несколько дней ВРЕМЕННО встанете.
Затем, показывая на карте, из деревни К. (Кубялевка или что-то в этом роде) 23 июня в 6 часов утра выступите на направление Бреста, разыгрывая наступление вероятного противника, и силы ПТО 4 ГАП будут вам противостоять. Боезапаса у нас не было, то есть мы должны были играть роль мишеней, а по нам они должны были стрелять деревянными «учебными» болванками.
Стрельбы из самих танков всегда были на завершающем этапе маневров, и боезапас выдался как раз на тот случай, в самый последний момент. Два или три выстрела, и хватит, чего снаряды тратить впустую. Далее я уже не вдавался в детали какие они объяснял. Я уже думал, как бы побыстрее пойти в увольнительную и закадрить кого-нибудь из местных девушек. Ведь на танкистов они особенно клевали, а тем более мы из самой столицы!!!
Нам выдали по 70 литров горючего на каждый танк, с извинениями, что типа мало, вот-вот должно поступить. У меня было недоумение как так маневры и мало горючего, его должно быть с запасом. Видимо составы с горючим где-то запаздывали, или опять начальство что-то не учло.
Прибыли на станцию под вечер. Как я и предполагал, никаких насыпей толком не было, одна старая земляная. Из всей станции, которая находилась за деревней, стояла небольшая станционная деревянная избушка, не видавшая ремонта много лет, и все, кругом лес. Неприятной новостью оказалось, что местность вообще плохо проходимая для танков-болотистая.
И как назло именно в районе этой станции. Мы стали думать, как нам разгрузить самостоятельно танки. Единственным решением было срубить несколько тонких сосен, и сделать насыпь чуть повыше, чтоб не опрокинуть танк. Машинист паровоза ходил вдоль состава и ругал бестолковое советское командование. Но нам это никак не помогало. Даже не бодрило.
В нашем составе, под моим командованием оставалось 16 танков, и мы должны были их как-то выгрузить. Станционный смотритель лишь молча смотрел на нас, помочь он тоже ничем не мог. Мы давай рубить деревья и всячески изобретать способ спустить танки, 14 спустили нормально, а один все-таки ебанулся на бок, хорошо, что не перевернулся, а один съехал в болото. Разгрузили танки мы лишь под утро. Естественно, машинист паровоза нас всячески обсыпал бранью. Паровоз ушел.
А мы стоим, час два-три. Нас никто не встречает. Решили все-таки поинтересоваться, где находится такая то часть у смотрителя. Он нам объяснил, что проедите там то там, свернете туда-то и туда. В общем с устных объяснений мы поняли. И двинулись самостоятельно искать этот стрелковый гарнизон.
Плутали, плутали, через пару часов приехали к какому-то месту, гарнизон он совсем не напоминал, множество обычных домов, огороженных прутьями, кое-где были сколочены наспех сараи для лошадей. Машины стояли под открытым небом. Смех, да и только. Даже КПП был импровизированный, сосновый ствол служил шлагбаумом. Нас упорно не желали на КПП пускать.
Я сказал, чтоб позвали лейтенанта по фамилии Якунин. Через какое-то время появился лейтенант и сразу нагло обратился к нам со словами: "Кто такие?". После этого у нас с ним завязалась словесная перебранка. Он нам объяснял, что маневры 4-танковой его совсем не ебут, и он не в курсах дел. И что ехали мы бы подальше, ишь чего вздумали!".
Ему было лет 25. Я ему с матерками объяснял, чтоб он позвонил в свой штаб и получил инструкции. Он удалился совершать звонки в штаб. Мы были крайне недовольны такой встречей и к тому же со вчерашнего вечера ничего не ели, как выехали из Белостока. Через какое-то время, шлагбаум открыли и нас пустили.
Это было уже в течении дня 21 июня. Лейтенант был крайне недоволен и поручил нас старшине. Чтоб тот нас накормил и разместил. Нам дели какой-то домишко, и уточнили, чтоб утром 23 бы убирались ко всем чертям. Это через старшину передал нам лейтенант. Меня это очень задевало, такое обращение, если бы он появился, я бы тут же завязал с ним драку.
Мы пообедали и через какое-то время появился политрук, мужичок еврейской наружности около 50 лет. Очень такой меланхоличный и брюзжал нам что-то о неорганизованности Красной Армии, что если враг нападет, то нам всем крышка. Я удивился, что политрук может быть таким пессимистом. И сказал ему об этом. На что тот мне ответил, что находится здесь с марта месяца прошлого года и полностью убежден в том, что немцы нападут на нас на днях.
Я был иного мнения, и полностью был убежден в мощи Красной Армии, и стал с ним спорить. В результате к общему выводу мы не пришли.
Мы поняли, что предоставлены сами себе и нашей судьбой до 23 никто интересоваться не будет. Поинтересовавшись у солдат о местной обстановке и убедившись, что здесь тишь да гладь. Мы решили отогнать танки с этого гарнизона в деревню К. и там в лесу их замаскировать до маневров. А сами решили насладиться мирной жизнью.
Неподалёку был городок со станцией С, в котором явно мы могли закадрить девушек и напиться. Замаскировав танки еловыми ветками, и выставив караул, мы двинулись в город. По пути на нашу удачу попался грузовик, ехавший в попутном направлении. Забываю сказать, что нас было 15 человек, 4 мы оставили охранять танки, остальные отправились отдыхать в гарнизон, спать или культурно просвещаться.
Сюжет следующий.
Я сижу в беседке, возле дома с девушкой по имени Татьяна. На улице темно. Дом красивый двухэтажный. Девушка в белом платье, в белой шляпке и такая вся утонченная, с букетом цветов руках. Видимо я ей нарвал. Я рассказываю ей красочно о маневрах красной армии и как замечательно быть танкистом. Хвастаюсь в общем. Она рассказывает, что она с Минска, занимается написанием стихов, что "папенька" (слово такое она сказала, передаю дословно) занимается научной работой на химической фабрике В Минске.
А здесь у них такая дача. Что здесь тихо и красиво, и спокойно. Я с ней соглашаюсь. В общем, ведем с ней задушевные беседы до самого утра. Когда забрезжил рассвет, вокруг стоял такой туман, была такая красотища, и стоял такой запах цветов, (когда я проснулся он до сих пор стоял в носу). Все было так прекрасно и хорошо. Я наверно влюбился в эту девушку. Так воодушевился, что понял, что кроме нее на свете мне больше никто мил не будет.
И тут появился непрерывный гул...жужжание двигателей самолетов. Я еще подумал, что кому это не спится в столь прекрасное воскресное утро, надо же было кому-то начать маневры, и какому начальству пришло в голову такая бешеная идея ни свет, ни заря начать маневры! И тут стали слышны, разрывы бомб. Девушка вздрогнула, испугано посмотрев на меня. Ведь несколько часов назад мы вели с ней разговор о возможной войне, и я полностью её убедил что немцы не решатся на нас напасть, у нас такая мощь!!!
Я отмахнулся от нее. Мало ли какие учения бывают. Она мне резко сказала, что таких учений еще никогда здесь не было. Я стал прислушиваться, и да действительно бомбежка не стихает... И тут наконец пришло понимание в голову Война! Она пришла именно тогда, когда мы были к ней совсем не готовы...танки находились от нас минимум в 10-ти километрах, без боеприпасов и без личного состава. Так как накануне я всех отпустил погулять…, и кто сейчас где, никто не знает...
Она быстро зашла домой и вынесла буханку хлеба. И протянула мне. Я судорожно схватил хлеб и побежал в ту сторону, где замаскировали мы танки. Как быстро я добрался не знаю, но падал и спотыкался я раз 5. Когда подбежал к танкам, несколько человек полупьяные, но уже были на месте. И ждали моих распоряжений. Мы были в полной растерянности, куда ехать? кому подчиняться? где враг? а где наши? В течении двух-трех часов прослушивали рацию, ведь она была одна в моем командирском танке. Везде слышалась только немецкая речь, которую никто из нас не понимал. Сначала мы пожалели, что не находились в расположении гарнизона. И решили двинуться туда.
Приехав, мы обнаружили разбомбленные дома и кучу убитых тел. Те, кто выжил уже успели отойти в глубь леса. И теперь мы поняли что, если бы мы бы находились в расположении гарнизона наши танки были бы уже уничтожены. Мы обнаружили несколько своих убитых танкистов, остальные были видимо под развалинами. Ведь нам пришлось оставить три танка, без экипажа!
Запаса хода у нас оставалась километров на 35 -40. И мы решили ехать в сторону Белостока, по пути убеждая себя в том, что доблестная красная армия уже остановила врага и гонит его обратно. Ехали наугад, я пытался все время вспомнить карту, которую мне показывал майор Борисов. Расположение сел и городов. Мы петляли разными дорогами, и тут перед нами выскочил из леса какой-то подполковник, он крикнул "СТООООЙ! и выстрелил в воздух. Мы остановились.
Он крикнул нам" Куда движетесь?". Я:- "Ищем расположение 4-ой танковой, куда нас недавно приписали". Он: -"Впереди там, немцы" и указал на восток. Я: - "А где же тогда наши? У вас карта есть?" Он запрыгнул ко мне и достал из планшета карту, где города, в котором были немцы отмечены кружками. (вероятно они натыкались на вражеский десант, поэтому отметили что немцы их взяли). То есть получалось, что мы были в полу - окружении.
Я: - "Этого не может быть. Мы найдем выход. Наши вот в соседнем городе", и показал на карту, где один из городков не был отмечен карандашом. Подполковник, патриотично обращаясь к остальным солдатам, которые были с ним: - "Теперь мы с танками! Мы прорвем любое окружение!". Я поспешил его поправить и сказал, что у нас нет боезапаса". И подполковник чуть сник, и затем спросил" а пулеметы то у вас есть?". Я постыдился сказать, что с них даже не убрана заводская смазка и просто сказал, что у нас и к ним нет патронов, что мы прибыли на маневры.
Он помолчал несколько секунд и сказал, что у них тоже кончились патроны и что винтовками можно только пользоваться если идти в штыковую. Но все равно он его бойцы сели к нам на броню и поехали. Лучше худо ехать чем хорошо идти, кто то изрек среди них.
Проехав лесными дорогами километров 15 у нас закончилось топливо. Посидев какое-то время и поразмышляв, мы решил разделиться группами по 6-10 человек и идти на прорыв к своим, ведь кто-нибудь все равно дойдет. А если идти всей кучей нас быстро убьют, безоружных. Первая группа, направилась в сторону Гродно, другая группа пошла в сторону Бельска, и третья в сторону Бреста.
Через какое-то время мы вышли на поляну, посидели отдохнули, и решили заночевать. И на утро двинуться вновь в путь. Так как звуки канонады уходили дальше от нас куда-то вглубь, а куда мы определить не могли. На следующее утро мы двинулись дальше и в районе полудня попали в плен.
Переходили между пролесками и вдруг на нас высыпала куча вооруженных немцев. Ну и все… Плен. Гнали нас пешком, через мосты и реки, колонна пленных была огромная, нескончаемая, уходящая за горизонт. Это все те горемыки, что прибыли на БУСы, с разных концов страны. Все идут голодные, молчаливые, кто-то ранен. Навстречу нескончаемой колонной шли солдаты вермахта, мы на запад, они на восток. Шли несколько дней.
Пригнали в лагерь с красными зданиями (вероятно Аушвиц). Там начали сортировать людей. Танкистов было около сотни человек. Всех, в том числе и меня, построили отдельно и стреляли в затылок из пистолета. (что потом меня поразило, никто не сопротивлялся, все были настолько измучены и подавлены).
С его слов, души мертвецов Второй Мировой приходили к нему не раз, и не два, и в точности как в моём случае, не говоря не слова, показывали историю собственной гибели. Эти истории Денис записывал для себя, чтоб не забыть, и их у него скопилось на целую книгу, поэтому то и пришла в голову идея о том, чтоб тезисные записки «на память» превратить в текст, имеющий признаки литературной формы.
Когда он узнал, что не одинок, что существуют и другие люди, к которым приходят души погибших на войне, стало ясно, что записывал эти истории он не напрасно. Вот первое донесение с того света.
Пришел ко мне капитан РККА в черном комбинезоне. Показал свою жизнь. Пока я смотрел, он печально вздыхал и молчал. Интересно то, что показал...
Все начинается с того, что получаем новые танки т-34, взамен старых БТ-5. На этом торжественном моменте присутствуют наш комбат Николаев, и пожилой подполковник с усами из окружного ведомства. Мы облазили все танки, заглядываем в отсек двигателя, любуемся, хохочем, наконец то сбылась наша мечта, новые танки, обещанные первым маршалом (Ворошиловым), те, которые мы так долго изучали по схемам и рисункам.
Теперь это можно было пощупать, завести услышать звук мотора этого нового танка. Радости нашей нет предела! дрожите капиталисты! Я заглядываю в люк, пахнет заводской смазкой, и непривычно пахнет соляркой, танки теперь дизельные! Майор свистком привлекает наше внимание и говорит: «Орлы! У вас есть время до темноты обкатать танки, так сказать почувствовать их силу и мощь! А завтра мы грузимся и едем на Большие учебные сборы ближе к границе! Завели машины и допоздна катались по полю, совершая разные маневры.
Восторгу нет предела! Бт по сравнению с этим танком - игрушка! Заметил, что в танке есть рация, сначала подумав, как это замечательно, прогресс воплощается в жизнь, а потом возникло недоумение, как же я свяжусь с остальными танками, ведь рация стояла только у меня, на остальных её не было. Но все же я её включил, слышался небольшой треск и тишина. Послушав какое то время, я выключил, убедился что работает.
Вечером меня ждали посиделки, мой товарищ и 2 девушки собирались отметить мой отъезд (видимо об БУСах знали заранее).
Обкатав танки, наполнив поле сизым дымом, усталые, но довольные мы расходились в увольнение. Каждый, наверное, предчувствовал хорошую пьянку и поторапливался.
Я добрался до дома товарища, там уже меня ждали, мой друг и две милые девушки. С девушками не было ничего серьезного, просто хорошие знакомые, с кем можно было приятно провести досуг. Мы пили водку, обсуждали новости, смеялись, танцевали, флиртовали. И под конец разбрелись каждый по своим комнатам.
Следующий сюжет начинается с того момента как ж/д состав с танками 42 отдельного танкового батальона МВО (Московского Военного Округа) пребывает на вокзал Минска. Это было 19 июня 1941 года. Жарко очень. На вокзале много людей, все суетятся по своим делам. Ехали в последнем вагоне, танки Т-34 в количестве 50 штук впереди, каждый на отдельной платформе.
Мы с группой офицеров слезли с вагона, к нам навстречу двигался майор в сопровождении ординарца, который должен нам передать секретный пакет. Подошел, представился и говорит: - «13 танков сгружаете здесь, а остальные отправляются в Белосток». Мы все переглянулись, зачем делить уже сформированный батальон на куски?! Комбат Николаев вскрыл пакет, там было написано тоже самое, что озвучил майор, только за подписью начштаба ЗапОВО Климовских. Что эта была за птица, мы не знали. У нас было непонимание. Майор пояснил, что 13 танков с личным составом пойдут в пополнение 29-ой танковой дивизии, а остальные к 4-ой, которая находится в Белостоке. Что поделать мы стали помогать товарищам, разгружать танки, благо, что платформы позволяли это сделать.
В голове мелькнула мысль, что неизвестно еще какие платформы будут в Белостоке. Ведь мы совершенно не знали куда едем. Под звуки советского марша, (а именно звучала Боевая сталинская, запомнились слова «когда пошлет нас в бой товарищ Сталин, и первый маршал в бой нас поведет») звучавшего с вокзала, мы быстро разгрузили танки.
Следующий сюжет такой. (Вероятно, это уже 20 июня). Прибыли в Белосток. Вокзал совсем не такой как в Минске. Для съезда танков оборудованы специальные насыпи. Жарко, мы стоим часа два, солдатики из оцепления, на вопросы не отвечают, а коменданта всё нет и нет. Нервничаем, ругаем между собой начальство Красной Армии. Ходим вокруг вагона, кто-то убежал на вокзал в буфет. Затем появляется майор в круглых очках, с усиками как у Берии, (и вообще он был похож на Берию). Мы подошли к нему, я отдал честь и представился. Он в свою очередь тоже (майор Борисов). Он приглашает нас пройти в белое здание вокзала, мы идем за ним, входим в какой-то кабинет.
Достаёт карту (у нас самих карт не было) и показывает на карте что 6-ой мехкорпус, а вместе с ним 4 танковая дивизия на данный момент совершает маневры (учения) и что мы прибыли вовремя и он рад, что мы сумеем поучаствовать в маневрах. И стал объяснять расположение войск 4 ТД, они все были разбросаны в разных местах. Я удивился и спросил, почему так. Он объяснил, что все находятся на местах, согласно маневрам.
Часть наших танков должна разгрузиться здесь в Белостоке, а часть танков под моим командованием проедет еще 20 км до станции С. (Сокулка???) и там выгрузится и будет играть роль наступающего вероятного противника на 4 ГАП (этой же дивизии). Мне такой сценарий совсем не показался странным, так как твердо был уверен, что поманеврируем недельку и двинем в расположение своей части под Москвой. Сколько раз так было, разыгрывали разные сценарии. Красная Армия всех сильней! Одно напрягало, что на этой станции могло вообще не быть никаких насыпей и вообще возможностей выгрузить танки.
Я поинтересовался этим вопросом. В ответ мне майор пожал плечами, и ответил, что он такой же "маневревщик" как и мы и вообще он с УрВО. Что сам здесь первый раз и прибыл неделю назад для укомплектования этой 4 ТД. Мы понимающе кивнули. Куда бы нас судьба не бросала, мы примем этот вызов! Далее он объяснил, уже лично мне, что выгрузившись на станции нас должен встретить лейтенант (???)-го стрелкового батальона,( 29 мотодивизии) и должен проводить вас до гарнизона, где вы на несколько дней ВРЕМЕННО встанете.
Затем, показывая на карте, из деревни К. (Кубялевка или что-то в этом роде) 23 июня в 6 часов утра выступите на направление Бреста, разыгрывая наступление вероятного противника, и силы ПТО 4 ГАП будут вам противостоять. Боезапаса у нас не было, то есть мы должны были играть роль мишеней, а по нам они должны были стрелять деревянными «учебными» болванками.
Стрельбы из самих танков всегда были на завершающем этапе маневров, и боезапас выдался как раз на тот случай, в самый последний момент. Два или три выстрела, и хватит, чего снаряды тратить впустую. Далее я уже не вдавался в детали какие они объяснял. Я уже думал, как бы побыстрее пойти в увольнительную и закадрить кого-нибудь из местных девушек. Ведь на танкистов они особенно клевали, а тем более мы из самой столицы!!!
Нам выдали по 70 литров горючего на каждый танк, с извинениями, что типа мало, вот-вот должно поступить. У меня было недоумение как так маневры и мало горючего, его должно быть с запасом. Видимо составы с горючим где-то запаздывали, или опять начальство что-то не учло.
Прибыли на станцию под вечер. Как я и предполагал, никаких насыпей толком не было, одна старая земляная. Из всей станции, которая находилась за деревней, стояла небольшая станционная деревянная избушка, не видавшая ремонта много лет, и все, кругом лес. Неприятной новостью оказалось, что местность вообще плохо проходимая для танков-болотистая.
И как назло именно в районе этой станции. Мы стали думать, как нам разгрузить самостоятельно танки. Единственным решением было срубить несколько тонких сосен, и сделать насыпь чуть повыше, чтоб не опрокинуть танк. Машинист паровоза ходил вдоль состава и ругал бестолковое советское командование. Но нам это никак не помогало. Даже не бодрило.
В нашем составе, под моим командованием оставалось 16 танков, и мы должны были их как-то выгрузить. Станционный смотритель лишь молча смотрел на нас, помочь он тоже ничем не мог. Мы давай рубить деревья и всячески изобретать способ спустить танки, 14 спустили нормально, а один все-таки ебанулся на бок, хорошо, что не перевернулся, а один съехал в болото. Разгрузили танки мы лишь под утро. Естественно, машинист паровоза нас всячески обсыпал бранью. Паровоз ушел.
А мы стоим, час два-три. Нас никто не встречает. Решили все-таки поинтересоваться, где находится такая то часть у смотрителя. Он нам объяснил, что проедите там то там, свернете туда-то и туда. В общем с устных объяснений мы поняли. И двинулись самостоятельно искать этот стрелковый гарнизон.
Плутали, плутали, через пару часов приехали к какому-то месту, гарнизон он совсем не напоминал, множество обычных домов, огороженных прутьями, кое-где были сколочены наспех сараи для лошадей. Машины стояли под открытым небом. Смех, да и только. Даже КПП был импровизированный, сосновый ствол служил шлагбаумом. Нас упорно не желали на КПП пускать.
Я сказал, чтоб позвали лейтенанта по фамилии Якунин. Через какое-то время появился лейтенант и сразу нагло обратился к нам со словами: "Кто такие?". После этого у нас с ним завязалась словесная перебранка. Он нам объяснял, что маневры 4-танковой его совсем не ебут, и он не в курсах дел. И что ехали мы бы подальше, ишь чего вздумали!".
Ему было лет 25. Я ему с матерками объяснял, чтоб он позвонил в свой штаб и получил инструкции. Он удалился совершать звонки в штаб. Мы были крайне недовольны такой встречей и к тому же со вчерашнего вечера ничего не ели, как выехали из Белостока. Через какое-то время, шлагбаум открыли и нас пустили.
Это было уже в течении дня 21 июня. Лейтенант был крайне недоволен и поручил нас старшине. Чтоб тот нас накормил и разместил. Нам дели какой-то домишко, и уточнили, чтоб утром 23 бы убирались ко всем чертям. Это через старшину передал нам лейтенант. Меня это очень задевало, такое обращение, если бы он появился, я бы тут же завязал с ним драку.
Мы пообедали и через какое-то время появился политрук, мужичок еврейской наружности около 50 лет. Очень такой меланхоличный и брюзжал нам что-то о неорганизованности Красной Армии, что если враг нападет, то нам всем крышка. Я удивился, что политрук может быть таким пессимистом. И сказал ему об этом. На что тот мне ответил, что находится здесь с марта месяца прошлого года и полностью убежден в том, что немцы нападут на нас на днях.
Я был иного мнения, и полностью был убежден в мощи Красной Армии, и стал с ним спорить. В результате к общему выводу мы не пришли.
Мы поняли, что предоставлены сами себе и нашей судьбой до 23 никто интересоваться не будет. Поинтересовавшись у солдат о местной обстановке и убедившись, что здесь тишь да гладь. Мы решили отогнать танки с этого гарнизона в деревню К. и там в лесу их замаскировать до маневров. А сами решили насладиться мирной жизнью.
Неподалёку был городок со станцией С, в котором явно мы могли закадрить девушек и напиться. Замаскировав танки еловыми ветками, и выставив караул, мы двинулись в город. По пути на нашу удачу попался грузовик, ехавший в попутном направлении. Забываю сказать, что нас было 15 человек, 4 мы оставили охранять танки, остальные отправились отдыхать в гарнизон, спать или культурно просвещаться.
Сюжет следующий.
Я сижу в беседке, возле дома с девушкой по имени Татьяна. На улице темно. Дом красивый двухэтажный. Девушка в белом платье, в белой шляпке и такая вся утонченная, с букетом цветов руках. Видимо я ей нарвал. Я рассказываю ей красочно о маневрах красной армии и как замечательно быть танкистом. Хвастаюсь в общем. Она рассказывает, что она с Минска, занимается написанием стихов, что "папенька" (слово такое она сказала, передаю дословно) занимается научной работой на химической фабрике В Минске.
А здесь у них такая дача. Что здесь тихо и красиво, и спокойно. Я с ней соглашаюсь. В общем, ведем с ней задушевные беседы до самого утра. Когда забрезжил рассвет, вокруг стоял такой туман, была такая красотища, и стоял такой запах цветов, (когда я проснулся он до сих пор стоял в носу). Все было так прекрасно и хорошо. Я наверно влюбился в эту девушку. Так воодушевился, что понял, что кроме нее на свете мне больше никто мил не будет.
И тут появился непрерывный гул...жужжание двигателей самолетов. Я еще подумал, что кому это не спится в столь прекрасное воскресное утро, надо же было кому-то начать маневры, и какому начальству пришло в голову такая бешеная идея ни свет, ни заря начать маневры! И тут стали слышны, разрывы бомб. Девушка вздрогнула, испугано посмотрев на меня. Ведь несколько часов назад мы вели с ней разговор о возможной войне, и я полностью её убедил что немцы не решатся на нас напасть, у нас такая мощь!!!
Я отмахнулся от нее. Мало ли какие учения бывают. Она мне резко сказала, что таких учений еще никогда здесь не было. Я стал прислушиваться, и да действительно бомбежка не стихает... И тут наконец пришло понимание в голову Война! Она пришла именно тогда, когда мы были к ней совсем не готовы...танки находились от нас минимум в 10-ти километрах, без боеприпасов и без личного состава. Так как накануне я всех отпустил погулять…, и кто сейчас где, никто не знает...
Она быстро зашла домой и вынесла буханку хлеба. И протянула мне. Я судорожно схватил хлеб и побежал в ту сторону, где замаскировали мы танки. Как быстро я добрался не знаю, но падал и спотыкался я раз 5. Когда подбежал к танкам, несколько человек полупьяные, но уже были на месте. И ждали моих распоряжений. Мы были в полной растерянности, куда ехать? кому подчиняться? где враг? а где наши? В течении двух-трех часов прослушивали рацию, ведь она была одна в моем командирском танке. Везде слышалась только немецкая речь, которую никто из нас не понимал. Сначала мы пожалели, что не находились в расположении гарнизона. И решили двинуться туда.
Приехав, мы обнаружили разбомбленные дома и кучу убитых тел. Те, кто выжил уже успели отойти в глубь леса. И теперь мы поняли что, если бы мы бы находились в расположении гарнизона наши танки были бы уже уничтожены. Мы обнаружили несколько своих убитых танкистов, остальные были видимо под развалинами. Ведь нам пришлось оставить три танка, без экипажа!
Запаса хода у нас оставалась километров на 35 -40. И мы решили ехать в сторону Белостока, по пути убеждая себя в том, что доблестная красная армия уже остановила врага и гонит его обратно. Ехали наугад, я пытался все время вспомнить карту, которую мне показывал майор Борисов. Расположение сел и городов. Мы петляли разными дорогами, и тут перед нами выскочил из леса какой-то подполковник, он крикнул "СТООООЙ! и выстрелил в воздух. Мы остановились.
Он крикнул нам" Куда движетесь?". Я:- "Ищем расположение 4-ой танковой, куда нас недавно приписали". Он: -"Впереди там, немцы" и указал на восток. Я: - "А где же тогда наши? У вас карта есть?" Он запрыгнул ко мне и достал из планшета карту, где города, в котором были немцы отмечены кружками. (вероятно они натыкались на вражеский десант, поэтому отметили что немцы их взяли). То есть получалось, что мы были в полу - окружении.
Я: - "Этого не может быть. Мы найдем выход. Наши вот в соседнем городе", и показал на карту, где один из городков не был отмечен карандашом. Подполковник, патриотично обращаясь к остальным солдатам, которые были с ним: - "Теперь мы с танками! Мы прорвем любое окружение!". Я поспешил его поправить и сказал, что у нас нет боезапаса". И подполковник чуть сник, и затем спросил" а пулеметы то у вас есть?". Я постыдился сказать, что с них даже не убрана заводская смазка и просто сказал, что у нас и к ним нет патронов, что мы прибыли на маневры.
Он помолчал несколько секунд и сказал, что у них тоже кончились патроны и что винтовками можно только пользоваться если идти в штыковую. Но все равно он его бойцы сели к нам на броню и поехали. Лучше худо ехать чем хорошо идти, кто то изрек среди них.
Проехав лесными дорогами километров 15 у нас закончилось топливо. Посидев какое-то время и поразмышляв, мы решил разделиться группами по 6-10 человек и идти на прорыв к своим, ведь кто-нибудь все равно дойдет. А если идти всей кучей нас быстро убьют, безоружных. Первая группа, направилась в сторону Гродно, другая группа пошла в сторону Бельска, и третья в сторону Бреста.
Через какое-то время мы вышли на поляну, посидели отдохнули, и решили заночевать. И на утро двинуться вновь в путь. Так как звуки канонады уходили дальше от нас куда-то вглубь, а куда мы определить не могли. На следующее утро мы двинулись дальше и в районе полудня попали в плен.
Переходили между пролесками и вдруг на нас высыпала куча вооруженных немцев. Ну и все… Плен. Гнали нас пешком, через мосты и реки, колонна пленных была огромная, нескончаемая, уходящая за горизонт. Это все те горемыки, что прибыли на БУСы, с разных концов страны. Все идут голодные, молчаливые, кто-то ранен. Навстречу нескончаемой колонной шли солдаты вермахта, мы на запад, они на восток. Шли несколько дней.
Пригнали в лагерь с красными зданиями (вероятно Аушвиц). Там начали сортировать людей. Танкистов было около сотни человек. Всех, в том числе и меня, построили отдельно и стреляли в затылок из пистолета. (что потом меня поразило, никто не сопротивлялся, все были настолько измучены и подавлены).
ДОНЕСЕНИЯ С ТОГО СВЕТА. ПРОКЛЯТЫЙ "ТИГР".
А вот и ещё одна история, которую поведал Денису Писаренко дух убитого на западном фронте, немецкого танкиста.
В общем знаю, что по этим воспоминаниям парня звали Клаус. Большей информации кроме имен экипажа практически ничего нет….
Воспоминания начинаются с того что я (буду говорить от первого лица, так удобнее) стою и смотрю на свой танк под номером 112, механик водитель рядом с номером рисует краской цветок и пишет имя "Frida". Получается я командир танка. Спрашиваю у него " Вилли, а что означает это имя"?
- Мою девушку зовут Фрида. И этот танк мне напоминает мою необъятную Фриду. Можно я его так назову?
Я кивнул головой и подумал про себя: - "Видимо девушка у этого парня весьма крупных размеров, раз такое сравнение. И пусть будет у танка имя Фрида, ничего плохого в этом нет".
Далее. На следующий день, утром. Получаем приказ явиться для задания к майору. Забыл сказать что это не СС, а вермахт.
Мы, командиры танков оправляемся к нему. Там он рассказывает и показывает на карте задание. Наша цель уничтожить небольшой укрепрайон англичан, чтоб они даже не помышляли в этом районе наращивать войска. У нас полное превосходство, ведь против тигра они не имели ничего. В общем, он распределяет танки, на задание идут машины под номером 112,121,122,131,132. Естественно с поддержкой бронетранспортеров.
С английской стороны там имеются пушки, пехота и возможно 4 танка Матильда. Все по машинам. Как только мы завели свою Фриду, и выехали из "палатки" наш танк стал неровно работать (плохо развивал обороты). Механик газовал, но ехать было невозможно (неполадки с топливной аппаратурой). Я спрашиваю его: - "На сколько времени ремонт затянется?". Он: - " Примерно часа три".
Остальные танки уже вышли вперед, видя, что мы стоим на месте по рации стали запрашивать что у нас случилось . Я им ответил «Что неполадки с топливом». И тут к танку подбежал майор. И махнул мне жестом чтоб я вылез. Я выскочил и подошел к нему. Он поинтересовался что произошло. Я ему ответил и надеялся вообще никуда не ехать, так как разгорался очень жаркий день, и ехать на задание было не очень-то охота. Я надеялся увильнуть от задания и пролежать день в тени, пока ремонтируют танк. Но майор мне ответил, что танк под номером 123 выпущен с ремонта день назад, и чтоб мы пересаживались на него.
Я остолбенел. Этот танк слыл дурной славой, на нем погибло 2 экипажа, и каждый раз танк оставался ремонтопригодным. Его каждый раз вытаскивали с поля боя, ремонтировали и он снова в строю. То есть, было такое поверье, либо танк погибал вместе с экипажем, либо сам погибал-экипаж оставался, но никак не наоборот.
Я подошел к экипажу и сообщил эту дурную весть. Мы выругались между собой и пошли заводить этот танк. Внутри танка стоял трупный запах, хотя весьма переносимый. Мы его завели и стали догонять остальную технику, которая остановилась неподалёку, ожидая нас.
Прибыв в условное место, мы быстро расправились с пушками, которые не успели даже очухаться, как были нами расстреляны. И тут на нас выскочили Матильды, первый выстрел-попадание к нам башню. Жуткий металлический звон, будь то молотом ударили в колокол. Но вреда нам никакого, кроме неприятного звука. Затем второе попадание, опять этот звук. Мы нескольким выстрелами (с разных танков) уничтожили танки противника.
Теперь оставалась дело за пехотой, опять же очень сильно доставал вражеский миномет. Поэтому наша пехота залегла, оставалась надежда только на нас, что вражескую пехоту мы "положим под гусеницы". Досадным моментом было то что мы никак не могли вычислить расположение этого миномета и его уничтожить.
Запрашивали друг друга по рации, но никто не мог понять где он скотина находится. Поездили, подавили сколько могли, в окопах закопали, остальные обратились в бегство. Миномет затих. Следующей частью задания было уничтожение моста. Мы открыли люки и высунули головы, глядя как саперы минируют мост. Через какое-то время раздался взрыв. Мы посчитали дружно что задание выполнено, и развернулись в сторону своих и поехали. И тут как на зло, к нам в башню, куда-то в угол попадает мина, с этого злосчастного миномета.
Откуда она взялась никто не понял и естественно не ожидал. Мой люк захлопнулся, что-то прилетело мне в голову и обдало жаром и каким-то осколком убило пулеметчика Ральфа. Я почувствовал, что по лицу бежит кровь, что случилось с моим лицом я понять не мог. Попытался открыть свой люк, но его заклинило. Я ругался и проклинал этот чертов танк.
Четко понимал, что до базы полчаса ходу (!) и я могу за это время потерять сознание. У меня итак уже от жары и от потери крови плыли черные круги перед глазами. Я скомандовал водителю чтоб он гнал что есть мочи, если я не отзовусь, значит потерял сознание. Передал по рации, что ранен в голову. Через какое-то время мы прибыли, и я еще был в сознании. Механики сразу подбежали к танку и через пару минут открыли люк и вытащили меня наружу. Тут же подбежали санитары с носилками и меня понесли на них. И тут я потерял сознание.
Все.
Что удалось найти, порывшись в инете….
25 ноября 1942. Ударная группа майора Луедера начинает свои боевые действия в 11.00 в районе Djedeida, проведя вечером успешную контратаку.
26 ноября 1942. Войска отступают к линии St Cyprien — Джейда.
27 ноября 1942. Начав из района Djedeida, танковая группа атакует Tebourba, ведя в последующие дни тяжёлые бои против насыщенной обороны британской армии.
29 ноября 1942. К танковой группе майора Луедера присоединяются 3 Тигра I и 4 Pz. Kpfw. III из 1-й роты. Во время боёв погибает командир 1-й роты и командование берёт на себя обер-лейтенант Дойчман. Уничтожив 2 британских танка, он погибает от выстрела снайпера. Во время разоружения военных сил Франции два «Тигра I» находятся в резерве.
6 января 1943. 5 Тигров в составе 10-й тд принимают участие в атаке на Bon Arada. Перед отходом уничтожается мост Pont Du Fahs — Bon Arada.
вот этот день!!!!
Где-то в эти дни происходило. Это 501-й тяжелый танковый батальон
В общем знаю, что по этим воспоминаниям парня звали Клаус. Большей информации кроме имен экипажа практически ничего нет….
Воспоминания начинаются с того что я (буду говорить от первого лица, так удобнее) стою и смотрю на свой танк под номером 112, механик водитель рядом с номером рисует краской цветок и пишет имя "Frida". Получается я командир танка. Спрашиваю у него " Вилли, а что означает это имя"?
- Мою девушку зовут Фрида. И этот танк мне напоминает мою необъятную Фриду. Можно я его так назову?
Я кивнул головой и подумал про себя: - "Видимо девушка у этого парня весьма крупных размеров, раз такое сравнение. И пусть будет у танка имя Фрида, ничего плохого в этом нет".
Далее. На следующий день, утром. Получаем приказ явиться для задания к майору. Забыл сказать что это не СС, а вермахт.
Мы, командиры танков оправляемся к нему. Там он рассказывает и показывает на карте задание. Наша цель уничтожить небольшой укрепрайон англичан, чтоб они даже не помышляли в этом районе наращивать войска. У нас полное превосходство, ведь против тигра они не имели ничего. В общем, он распределяет танки, на задание идут машины под номером 112,121,122,131,132. Естественно с поддержкой бронетранспортеров.
С английской стороны там имеются пушки, пехота и возможно 4 танка Матильда. Все по машинам. Как только мы завели свою Фриду, и выехали из "палатки" наш танк стал неровно работать (плохо развивал обороты). Механик газовал, но ехать было невозможно (неполадки с топливной аппаратурой). Я спрашиваю его: - "На сколько времени ремонт затянется?". Он: - " Примерно часа три".
Остальные танки уже вышли вперед, видя, что мы стоим на месте по рации стали запрашивать что у нас случилось . Я им ответил «Что неполадки с топливом». И тут к танку подбежал майор. И махнул мне жестом чтоб я вылез. Я выскочил и подошел к нему. Он поинтересовался что произошло. Я ему ответил и надеялся вообще никуда не ехать, так как разгорался очень жаркий день, и ехать на задание было не очень-то охота. Я надеялся увильнуть от задания и пролежать день в тени, пока ремонтируют танк. Но майор мне ответил, что танк под номером 123 выпущен с ремонта день назад, и чтоб мы пересаживались на него.
Я остолбенел. Этот танк слыл дурной славой, на нем погибло 2 экипажа, и каждый раз танк оставался ремонтопригодным. Его каждый раз вытаскивали с поля боя, ремонтировали и он снова в строю. То есть, было такое поверье, либо танк погибал вместе с экипажем, либо сам погибал-экипаж оставался, но никак не наоборот.
Я подошел к экипажу и сообщил эту дурную весть. Мы выругались между собой и пошли заводить этот танк. Внутри танка стоял трупный запах, хотя весьма переносимый. Мы его завели и стали догонять остальную технику, которая остановилась неподалёку, ожидая нас.
Прибыв в условное место, мы быстро расправились с пушками, которые не успели даже очухаться, как были нами расстреляны. И тут на нас выскочили Матильды, первый выстрел-попадание к нам башню. Жуткий металлический звон, будь то молотом ударили в колокол. Но вреда нам никакого, кроме неприятного звука. Затем второе попадание, опять этот звук. Мы нескольким выстрелами (с разных танков) уничтожили танки противника.
Теперь оставалась дело за пехотой, опять же очень сильно доставал вражеский миномет. Поэтому наша пехота залегла, оставалась надежда только на нас, что вражескую пехоту мы "положим под гусеницы". Досадным моментом было то что мы никак не могли вычислить расположение этого миномета и его уничтожить.
Запрашивали друг друга по рации, но никто не мог понять где он скотина находится. Поездили, подавили сколько могли, в окопах закопали, остальные обратились в бегство. Миномет затих. Следующей частью задания было уничтожение моста. Мы открыли люки и высунули головы, глядя как саперы минируют мост. Через какое-то время раздался взрыв. Мы посчитали дружно что задание выполнено, и развернулись в сторону своих и поехали. И тут как на зло, к нам в башню, куда-то в угол попадает мина, с этого злосчастного миномета.
Откуда она взялась никто не понял и естественно не ожидал. Мой люк захлопнулся, что-то прилетело мне в голову и обдало жаром и каким-то осколком убило пулеметчика Ральфа. Я почувствовал, что по лицу бежит кровь, что случилось с моим лицом я понять не мог. Попытался открыть свой люк, но его заклинило. Я ругался и проклинал этот чертов танк.
Четко понимал, что до базы полчаса ходу (!) и я могу за это время потерять сознание. У меня итак уже от жары и от потери крови плыли черные круги перед глазами. Я скомандовал водителю чтоб он гнал что есть мочи, если я не отзовусь, значит потерял сознание. Передал по рации, что ранен в голову. Через какое-то время мы прибыли, и я еще был в сознании. Механики сразу подбежали к танку и через пару минут открыли люк и вытащили меня наружу. Тут же подбежали санитары с носилками и меня понесли на них. И тут я потерял сознание.
Все.
Что удалось найти, порывшись в инете….
25 ноября 1942. Ударная группа майора Луедера начинает свои боевые действия в 11.00 в районе Djedeida, проведя вечером успешную контратаку.
26 ноября 1942. Войска отступают к линии St Cyprien — Джейда.
27 ноября 1942. Начав из района Djedeida, танковая группа атакует Tebourba, ведя в последующие дни тяжёлые бои против насыщенной обороны британской армии.
29 ноября 1942. К танковой группе майора Луедера присоединяются 3 Тигра I и 4 Pz. Kpfw. III из 1-й роты. Во время боёв погибает командир 1-й роты и командование берёт на себя обер-лейтенант Дойчман. Уничтожив 2 британских танка, он погибает от выстрела снайпера. Во время разоружения военных сил Франции два «Тигра I» находятся в резерве.
6 января 1943. 5 Тигров в составе 10-й тд принимают участие в атаке на Bon Arada. Перед отходом уничтожается мост Pont Du Fahs — Bon Arada.
вот этот день!!!!
Где-то в эти дни происходило. Это 501-й тяжелый танковый батальон
ДОНЕСЕНИЯ С ТОГО СВЕТА. ПЛЕН, КАК РАСПЛАТА ЗА ПРОБЕЛЫ В БОЕВОЙ ПОДГОТОВКЕ.
Ещё один случай «выхода на связь» советского солдата, спустя семьдесят с лишним лет после собственной гибели. Слово Денису Писаренко, который стал адресатом донесений с того света:
Сегодня опять приходил очередной парень с войны, показывал свою историю... Целый день перевариваю. Иногда думаю, а почему они все приходят ко мне, солдаты и офицеры РККА, солдаты и офицеры вермахта и СС На сей раз опять жаркое лето 41-го, 170 СД 22 армии.
Действие происходит под Смоленском, где то в полях и лесах. В этот раз, парень малограмотный, такое ощущение что образования не имел никакого. Служил возницей в медсанбате. Все видится от первого лица, поэтому дальнейшее проще писать, от «я», чем от «он».
Действие начинается с того, что везу на повозке раненого, в медсанбат, организованный на поляне. Раненый уже перевязан, но раны его сильные, он без ноги, и я стараюсь на него не глядеть. Лишь разговариваю и с ним и смотрю вперед. Привожу его на поляну, там стоит телег 5 с лошадьми, но возниц нет. Раненые лежат поодаль, в тени, их человек 50, все лежачие, стонут, кто в бреду, кто в сознании. Вокруг них суетится одна врач, и больше никого нет.
Подъезжаю и растерянно спрашиваю " А где все?". Девушка врач матерится, что все трусы, все разбежались, лишь увидев самолеты". Где то действительно летали самолеты, и был слышен гул моторов. Я ей помог вытащить раненого, мы его уложили. Она мне говорит: - "больше я им ничем помочь не могу, у меня больше нет лекарств". И тут, откуда то появляется капитан, из какого то стрелкового батальона. Отводит её в сторону, и что то рассказывает. Периодически они смотрят на меня.
Я в это время рву траву, и даю лошади и грызу соломинку, в желудке со вчерашнего дня пусто. Тут подходит ко мне капитан и говорит: - "Приказываю тебе сидеть и охранять вверенное имущество и лошадей и смотреть за раненными, до подхода сил красной армии. Лошадей с телегами не распрягать, а привязать к сараю, чтоб не разбежались". И начинает удаляться вместе с женщиной врачом. Та изредка на меня оглядывается, ей стыдно убегать и бросать раненых на произвол судьбы.
Но этот капитан, её тащит за руку. Я понимаю, что мы находимся в окружении, что никакого подхода сил красной армии не будет, что они тупо сбегают, и что меня предали, как и всех раненных. Раненные как и я смотрят молча им вслед, все понимают без слов ситуацию. Я начинаю привязывать лошадей, и тут появляется стая немецких штурмовиков, один самолет отделился, и направился прямо к нам. Остальные ушли своим курсом. Штука (юнкерс) бросает бомбу и она попадает в лошадей стоящих прямо посреди поляны. Несколько лошадей убито, остальные пугаются и переворачивают телеги и разбегаются.
Самолет развернулся, и уже стал заходить на снижение, стреляя по раненным из пулеметов. Все лежали в один ряд, поэтому он выбрал удачный ракурс и одной очередью выкосил всех сразу. И улетел вслед за теми самолетами. Картина увиденного настолько потрясла меня, тут и предательство, тут и массовое убийство....
Моя лошадь вместе с телегой убежала в неизвестном направлении, и я не знал, куда сейчас мне идти. Да и было все равно куда идти, убьют так убьют. Побрел куда глаза глядят, вскоре вышел на дорогу и побрел хз куда. Находился в шоковом состоянии. Хотелось страшно пить, до кучи невыносимо макушку пекло солнце, периодически темнело в глазах. Через какое то время мне на пути попался немецкий БТР. Солдаты выскочили из него, и радостно мне махали, видимо это были свежие части, не участвовавшие в боях.
Я поравнялся с ними, они меня окружили и смеялись, что то говорили, но я не понимал, я молча стоял, будь что будет. Но солдаты шутили по доброму как то, хлопали меня по плечу и говорили: "Гут! Гут! Сталин капут"! Один из них вытащил камеру и меня фотографировал, второй угостил шоколадкой, третий что то пытался спросить, но я не понимал.
Тут им старший (унтер-офицер) скомандовал, они погрузились на БТР и поехали, махали мне рукой чтоб я шел на запад. Ну я так пошёл, посасывая шоколад. Через какое то время увидел колонну военнопленных двигавшейся параллельно. Конвой увидел меня, свистел и махал руками, чтоб я шёл к ним. А мне было всё равно, что со мной будет, ну и повиновался.
Направился к ним, они меня втиснули в ряды, и погнали с общей колонной. Рядом идущий пленный спросил: - "Откуда будешь"? Я: - "Из 170 стрелковой, медсанбат". Он " а я из 51 стрелкового" (батальона, полка, корпуса????).
Ближе к ночи, пришли к какой то яме. Стали всех туда загонять. Яма была как карьер. ( я как то видел по телеку уже эту яму с солдатами из немецких хроник, куда охрана бросала хлеб как собакам). Через какое то время я умер там от голода.
Вечером после работы поискал и прочитал про эту дивизию...вот что нашел В начале июля 1941 г. 170-я дивизия оборонялась в Себежском УРе. К вечеру 5 июля 1941 г. дивизия занимала оборону в Себежском УРе на фронте ЗАСИТИНО в 35 км сев-западнее г. Себеж, ВЕТРЕНКА, ТЕПЛЮКИ (на реке Сарьянка). В 6.00 7 июля 1941г. противник перешёл в наступление и частично ворвался на передний край Себежского УР, заняв ВОПУЛИ (ныне Ополи в 5 км севернее станция Зилупе), МИГЕЛИ.
К 13 июля 1941г. правый фланг дивизии отошел и вёл бой на рубеже ИДРИЦА, КНЯЗЕВО. К 20.00 18 июля дивизия с боем отходила с рубежа оз. Жадро, ЯКИМОВО (есть) на рубеж оз. Ущо, СУКОЛЖИНО т.е. в направлении г. Новосокольники. К утру 21 июля дивизия действовала двумя отдельными группами: первая вела бой на рубеже СТАНЬКОВО (в 15 км западнее г. Новосокольники), оз. Удрай, а вторая группа была окружена в лесу западнее нас. пункта УСТЬ-ДОЛЫССЫ (в 28 км юго-восточнее г. Пустошка) и стремилась выйти из окружения.
Сегодня опять приходил очередной парень с войны, показывал свою историю... Целый день перевариваю. Иногда думаю, а почему они все приходят ко мне, солдаты и офицеры РККА, солдаты и офицеры вермахта и СС На сей раз опять жаркое лето 41-го, 170 СД 22 армии.
Действие происходит под Смоленском, где то в полях и лесах. В этот раз, парень малограмотный, такое ощущение что образования не имел никакого. Служил возницей в медсанбате. Все видится от первого лица, поэтому дальнейшее проще писать, от «я», чем от «он».
Действие начинается с того, что везу на повозке раненого, в медсанбат, организованный на поляне. Раненый уже перевязан, но раны его сильные, он без ноги, и я стараюсь на него не глядеть. Лишь разговариваю и с ним и смотрю вперед. Привожу его на поляну, там стоит телег 5 с лошадьми, но возниц нет. Раненые лежат поодаль, в тени, их человек 50, все лежачие, стонут, кто в бреду, кто в сознании. Вокруг них суетится одна врач, и больше никого нет.
Подъезжаю и растерянно спрашиваю " А где все?". Девушка врач матерится, что все трусы, все разбежались, лишь увидев самолеты". Где то действительно летали самолеты, и был слышен гул моторов. Я ей помог вытащить раненого, мы его уложили. Она мне говорит: - "больше я им ничем помочь не могу, у меня больше нет лекарств". И тут, откуда то появляется капитан, из какого то стрелкового батальона. Отводит её в сторону, и что то рассказывает. Периодически они смотрят на меня.
Я в это время рву траву, и даю лошади и грызу соломинку, в желудке со вчерашнего дня пусто. Тут подходит ко мне капитан и говорит: - "Приказываю тебе сидеть и охранять вверенное имущество и лошадей и смотреть за раненными, до подхода сил красной армии. Лошадей с телегами не распрягать, а привязать к сараю, чтоб не разбежались". И начинает удаляться вместе с женщиной врачом. Та изредка на меня оглядывается, ей стыдно убегать и бросать раненых на произвол судьбы.
Но этот капитан, её тащит за руку. Я понимаю, что мы находимся в окружении, что никакого подхода сил красной армии не будет, что они тупо сбегают, и что меня предали, как и всех раненных. Раненные как и я смотрят молча им вслед, все понимают без слов ситуацию. Я начинаю привязывать лошадей, и тут появляется стая немецких штурмовиков, один самолет отделился, и направился прямо к нам. Остальные ушли своим курсом. Штука (юнкерс) бросает бомбу и она попадает в лошадей стоящих прямо посреди поляны. Несколько лошадей убито, остальные пугаются и переворачивают телеги и разбегаются.
Самолет развернулся, и уже стал заходить на снижение, стреляя по раненным из пулеметов. Все лежали в один ряд, поэтому он выбрал удачный ракурс и одной очередью выкосил всех сразу. И улетел вслед за теми самолетами. Картина увиденного настолько потрясла меня, тут и предательство, тут и массовое убийство....
Моя лошадь вместе с телегой убежала в неизвестном направлении, и я не знал, куда сейчас мне идти. Да и было все равно куда идти, убьют так убьют. Побрел куда глаза глядят, вскоре вышел на дорогу и побрел хз куда. Находился в шоковом состоянии. Хотелось страшно пить, до кучи невыносимо макушку пекло солнце, периодически темнело в глазах. Через какое то время мне на пути попался немецкий БТР. Солдаты выскочили из него, и радостно мне махали, видимо это были свежие части, не участвовавшие в боях.
Я поравнялся с ними, они меня окружили и смеялись, что то говорили, но я не понимал, я молча стоял, будь что будет. Но солдаты шутили по доброму как то, хлопали меня по плечу и говорили: "Гут! Гут! Сталин капут"! Один из них вытащил камеру и меня фотографировал, второй угостил шоколадкой, третий что то пытался спросить, но я не понимал.
Тут им старший (унтер-офицер) скомандовал, они погрузились на БТР и поехали, махали мне рукой чтоб я шел на запад. Ну я так пошёл, посасывая шоколад. Через какое то время увидел колонну военнопленных двигавшейся параллельно. Конвой увидел меня, свистел и махал руками, чтоб я шёл к ним. А мне было всё равно, что со мной будет, ну и повиновался.
Направился к ним, они меня втиснули в ряды, и погнали с общей колонной. Рядом идущий пленный спросил: - "Откуда будешь"? Я: - "Из 170 стрелковой, медсанбат". Он " а я из 51 стрелкового" (батальона, полка, корпуса????).
Ближе к ночи, пришли к какой то яме. Стали всех туда загонять. Яма была как карьер. ( я как то видел по телеку уже эту яму с солдатами из немецких хроник, куда охрана бросала хлеб как собакам). Через какое то время я умер там от голода.
Вечером после работы поискал и прочитал про эту дивизию...вот что нашел В начале июля 1941 г. 170-я дивизия оборонялась в Себежском УРе. К вечеру 5 июля 1941 г. дивизия занимала оборону в Себежском УРе на фронте ЗАСИТИНО в 35 км сев-западнее г. Себеж, ВЕТРЕНКА, ТЕПЛЮКИ (на реке Сарьянка). В 6.00 7 июля 1941г. противник перешёл в наступление и частично ворвался на передний край Себежского УР, заняв ВОПУЛИ (ныне Ополи в 5 км севернее станция Зилупе), МИГЕЛИ.
К 13 июля 1941г. правый фланг дивизии отошел и вёл бой на рубеже ИДРИЦА, КНЯЗЕВО. К 20.00 18 июля дивизия с боем отходила с рубежа оз. Жадро, ЯКИМОВО (есть) на рубеж оз. Ущо, СУКОЛЖИНО т.е. в направлении г. Новосокольники. К утру 21 июля дивизия действовала двумя отдельными группами: первая вела бой на рубеже СТАНЬКОВО (в 15 км западнее г. Новосокольники), оз. Удрай, а вторая группа была окружена в лесу западнее нас. пункта УСТЬ-ДОЛЫССЫ (в 28 км юго-восточнее г. Пустошка) и стремилась выйти из окружения.
Свежие комментарии