Замечу, что с помощью современной болгарки человек, даже налегая на нее всем своим весом, способен за один проход углубиться в такой твердый камень максимум всего на пару миллиметров, а здесь след от пилы в десять раз глубже!.. А в храме Ниусера в египетском Абусире аналогичный надрез уходит в глубину вообще на 10-15 сантиметров, что превышает возможности современной болгарки уже в сто раз!
..В другом перуанском городе Ольянтайтамбо кто-то на высоте нескольких метров отрезал от вертикальной скалы овальный кусок, оставив при этом горизонтальную ступеньку. А для того, чтобы нога не скользила по мокрому камню, нанес на ступеньку каким-то явно машинным инструментом своеобразную сетку из надрезов. При этом для создания линий сетки потребовалось по два прохода инструмента, оставившего следы всего в пару миллиметров шириной. Вертикальная же часть скалы близ ступеньки в результате выемки материала оказалась фактически отполированной!..
Для того, чтобы осуществить подобное, нужно такое высокотехнологичное мобильное машинное оборудование, которого у нас пока нет…
Рис. 34. Сетка на ступеньке в Ольянтайтамбо
Но это все – самые «простейшие» примеры. Примеры объектов, когда мы на древних блоках сталкиваемся со следами хоть и весьма выдающихся по своим параметрам, но все-таки понятных нам машинных инструментов. Инструментов, аналоги которых у нас уже есть. Однако на целом ряде древних объектов попадаются следы воздействия и такого оборудования, которого у нас еще даже нет.
Например, миллионы туристов ежегодно посещают знаменитый храмовый комплекс в египетском Карнаке, и (поскольку именно так проходит основная «туристическая тропа») почти все они проходят между двух стоек гранитных ворот, расположенных в центральной части комплекса – непосредственно перед Гранитным храмом.
Стойки этих ворот украшены различными надписями и изображениями, которые (наверное, для красоты) разделены на отдельные секции специальными декоративными горизонтальными и вертикальными прорезями.Египтологи и местные гиды с готовностью расскажут о том, что именно означают те или иные символы и фигуры, изображенные на стойках ворот, но ни один из них никогда не обратит внимание туристов на упомянутые декоративные прорези. В археологических же отчетах и книгах о Карнаке эти прорези показаны в качестве простых прямых линий без какой-либо детализации их особенностей.
Между тем прорези обладают весьма показательным профилем. Они очень небольшие по глубине (всего сантиметр-полтора) и имеют в сечении V-образную форму, начинаясь буквально с 3-4 миллиметров на входе и заканчиваясь в глубине острым углом практически нулевой ширины – заведомо меньше 0,1 миллиметра, что в семь раз меньше толщины любого имеющегося ныне ювелирного инструмента по обработке камня. При этом поверхности внутри надрезов отполированы!.. И такая поистине ювелирная работа выполнена по всей длине не только коротких горизонтальных, но и вертикальных прорезей, протянувшихся на всю высоту ворот, которая составляет более пяти метров!..
Рис. 35. Декоративные прорези на гранитных воротах в Карнаке
Какая-то обычная плоская пила тут не подходит – слишком большая длина для нее получается. Гораздо лучше надрезу соответствует дисковая пила (болгарка), имеющая в сечении V-образную рабочую часть. И если присмотреться повнимательней, то у некоторых прорезей можно заметить местами «виляние» из стороны в сторону – как раз такое, какое имело бы место, если бы рука мастера, ведущая такую болгарку, вдруг по какой-то причине дрогнула.
Мы сначала и предположили, что прорези сделаны как раз чем-то типа болгарки. И уже это было весьма удивительно, поскольку все прорези были сделаны явно за один проход инструмента, как будто мастер резал не твердый асуанский гранит, а мягкую древесину. Однако при детальном осмотре прорезей от версии дисковой пилы пришлось отказаться.
Дело в том, что на отполированной поверхности внутри прорезей отчетливо просматриваются неглубокие риски, которые идут вовсе не по сильно закругленной кривой, как было бы в случае дисковой пилы, а параллельно краям прорези!.. Оставить такие риски одновременно с полировкой поверхности (в качестве побочного результата) мог бы, скажем, острый нож. Но нам не известны ножи, способные резать гранит (тем более за один проход)!.. Это из области еще недоступных нам технологий!..
Версия ножа, способного легко резать камень, сначала казалась абсолютно фантастической. Однако аналогичные параллельные прямолинейные риски на различных надрезах и разрезах мы позднее обнаружили в целом ряде других мест. Подобный фантастический нож отметился не только на других прорезях в Карнаке (где их счет идет на сотни!), но и на некоторых камнях в Хаттусе (Турция), и на кладке гробниц в Микенах. Более того, V-образный надрез, который скорее всего был оставлен подобным ножом, мы обнаружили даже на знаменитых микенских Львиных Воротах – аккурат по середине подставки, на которую опираются передние лапы львов (любопытно, что эта прорезь видна даже на фотографии, сделанной еще во время раскопок знаменитого «дилетанта от археологии» – Генриха Шлимана).
Рис. 36. Надрез на постаменте Львиных Ворот (Микены, Греция)
Более детальное исследование образцов с надрезами, оставленными таким ножом, озадачило еще больше. При сильном увеличении обнаружились такие особенности микроструктуры на поверхности, которые указывают на то, что в процессе воздействия ножа твердый камень в рабочей области (то есть в области воздействия инструмента), становился… пластичным, а затем вновь затвердевал!..
Еще до исследования образцов нам уже доводилось в ходе наших поездок сталкиваться в древних сооружениях с некоторыми примерами каменных блоков, которые наводили на мысль о том, что поверхность камня каким-то образом сначала доводилась до пластического состояния (как пластилин), после чего обрабатывалась, а затем камень вновь становился твердым. Мы даже придумали условный термин «пластилиновая технология» для обозначения такого способа обработки камня.
Скажем, в асуанских каменоломнях в Египте имеется нечто вроде заготовки под огромную статую. Гранит вокруг этой заготовки и под ней вынут каким-то совершенно непонятным инструментом – как будто кто-то вычерпывал каменную породу большой ложкой. При этом ложка не просто вынимала материал, но и оставляла после себя весьма неплохо отшлифованную поверхность. Подобное легко представить, если бы речь шла о пластилине, но тут гранит – одна из самых твердых пород камня!.. И таких следов в каменоломне не просто много, а очень много!..
Рис. 37. Заготовка для статуи в асуанской каменоломне
Есть подобные следы и не только в Египте. В Перу мы тоже неоднократно сталкивались с тем, что твердый камень обрабатывали так, как будто он находился в пластическом состоянии. Камень самого разного состава – от гранита до известняка. Такие следы нам попадались в Ольянтайтамбо, Саксайуамане и еще на целом ряде небольших безымянных археологических памятников, которых много в окрестностях Куско.
Однако довольно долгое время «пластилиновая технология» оставалась лишь весьма гипотетической (если не сказать – фантастической) версией. Вплоть до экспедиции на остров Пасхи в октябре 2013 года, где эта версия перестала быть фантастикой.
Остров Пасхи известен прежде всего своими статуями. Но оказалось, что самое интересное здесь – не статуи, а платформы, на которых они были когда-то установлены. Некоторые из этих платформ имеют все признаки так называемой мегалитической полигональной кладки, когда большие блоки соединяются по сложным поверхностям – аналогично такой кладке в Перу. А на платформе с длинным названием Ура-Уранга-Те-Махина мы обнаружили несколько блоков размером с человеческий рост, у которых внешняя поверхность была как будто разрисована пальцами, когда камень находился в пластическом состоянии. Причем тут уже сомнений никаких не оставалось – все признаки «пластилина» были налицо. Можно даже восстановить последовательность нанесения линий – не только по глубине, но и по замятым краям предыдущих линий и по смещению материала вслед за «пальцем» или чем-то иным, наносившим линии.
Нашей цивилизации не только не доступны пока подобные технологии – мы понятия не имеем ни о физических, ни о химических основах процессов, которые могли бы сначала довести природный камень до пластического состояния, а затем – после обработки – вернуть ему прежнюю твердость.
В последние годы, правда, появляются сообщения о возможности снижения твердости некоторых природных материалов с помощью ультразвука или высокочастотных электромагнитных импульсов, но пока о каких-либо серьезных результатах в этом направлении исследований говорить не приходится. Понятно теперь лишь одно – доведение камня до пластического состояния вполне реально. Но пока не для нас.
Ясно также и то, что данная технология относится к разряду весьма и весьма развитых, и не имеет ничего общего с примитивными технологиями древних цивилизаций, известных историкам. Однако реальные свидетельства «пластилиновой технологии» мы обнаруживаем именно на древних объектах…
Рис. 38. Камень со следами «пластилиновой» технологии на острове Пасхи
Немаловажным аргументом в пользу реальности цивилизации богов стал и положительный результат наших исследований по поиску «странных» микровкраплений на таких поверхностях древних объектов, которые обладают признаками использования при их изготовлении очень высоко развитых технологий.
Логика этих исследований была предельно простой. В процессе обработки камня – особенно таких твердых пород, как гранит и базальт – обрабатывающий инструмент неизбежно стачивается. Мельчайшие частицы материала инструмента при этом могут застрять между твердыми кристаллами кварца, входящими в состав многих пород природного камня. И анализ таких микровкраплений может дать информацию о составе обрабатывающих инструментов.
Предварительные консультации со специалистами из Минералогического музея им. А.Е.Ферсмана РАН убедили нас в том, что возраст древних объектов в тысячи лет может не быть помехой в поисках таких микровкраплений – микрочастицы вполне могут сохраниться на поверхности камня даже такое длительное время. Далее несколько лет ушло на отработку технологии поиска и анализа химсостава микровкраплений. Были свои проблемы и с тем, как добыть образцы для таких исследований. Как бы то ни было, ныне мы имеем уже более сотни лабораторно зафиксированных и проанализированных микрочастиц материала обрабатывающих инструментов. Они небольшие – размером всего с десяток-другой микрон и зачастую сильно эродированы, но в целом ряде случаев удалось определить и их детальный химический состав.
Свежие комментарии